Фанаты бизнеса. Истории о тех, кто строит наше будущее

Глосса о профессиональном росте

Я поступил на работу в РТИ в конце 1963 года и проработал в нем около тридцати лет, до начала 90-х годов – годов создания «ВымпелКома». Моя служебная карьера за эти 30 лет – старший научный сотрудник тематического отдела 50, начальник лаборатории 52/4 антенного отдела, начальник антенного отдела 114 и заместитель главного конструктора по приемным антенным системам РЛС «Дон». Профессиональные занятия за всю мою инженерную жизнь таковы: сканирующие антенны СВЧ: дипломная работа – антенны частотного сканирования (1957 г.), кандидатская диссертация – фазированные решетки (1963 г.), докторская диссертация – сложные антенные системы больших наземных РЛС (1984 г.).

ВОСЬМОЕ ЧУДО СВЕТА

Если академику Минцу довелось строить ажурные конструкции радиостанций и «колизей» ускорителей элементарных частиц в Дубне, то доктор наук Зимин принял активное участие в строительстве «пирамиды» Брежнева. Это вовсе не означает, что данное сооружение в эпоху «застоя» предназначалось для погребения партийных сановников. «Когда его еще строили, – вспоминает Вениамин Славкин, – в одном из американских журналов, попавших в РТИ, была статья под названием “Пирамида Брежнева” с фотографией секретного объекта». Вскоре объект получил еще одно название – «восьмое чудо света». Рядом с этим гигантским сооружением были построены силовые подстанции, ремонтные и измерительные мастерские и лаборатории, жилой комплекс для обслуживающего персонала с торговыми, лечебными и детскими учреждениями, гигантские металлические заборы-экраны, защищающие близлежащие деревни от мощного СВЧ-излучения. «Будь моя воля, – считает Зимин, – я бы с целью частичной компенсации чудовищных эксплуатационных расходов этого объекта давно бы организовал на его основе туристический объект и интересный музей. В создании этой РЛС мой отдел отвечал за приемную систему, состоящую из круглых антенных полотен на каждой грани пирамиды и примерно тысячи (!) шкафов аппаратуры внутри здания. Приемная система оказалась одной из тех, характеристики которых соответствовали или не превышали обещанные в самом начале разработки, она не была причиной многочисленных переносов сроков сдачи объекта». Но как долог был путь Зимина к тому, чтобы его «система с предельно оптимальными характеристиками» получила столь высокую оценку, вылившуюся лично для него в Государственную премию! «У меня стоит целая пачка авторских свидетельств всяческих. Где-то сорок, наверное. А может, пятьдесят, – вспоминает Зимин. – Вот – “выплачено авторское вознаграждение”. Причем за внедрение. Это такой “страходонт” делали».

Кроме премий и вознаграждений начальник 114-го отдела мог претендовать на рекорд по числу выговоров. Зато по отношению к своим сотрудникам он проявлял такт и внимание, оберегая их от излишней опеки контролирующих работу служб. Так, отдел кадров, отмечавший опоздания сотрудников института с точностью до минуты, каждые две недели рассылал по структурным подразделениям циркуляры с грозной резолюцией «прошу принять меры, о принятых мерах сообщить в отдел кадров». «Мне все это надоело, – вспоминает Дмитрий Борисович, – я взял и написал бумагу в отдел кадров – “прошу уволить всех опоздавших”. И отправил. Меня чуть не уволили! Но я прореагировал! Потом еще всех долбал – ну что ж ты не уволил! Хотя перестал мне всю эту х…ю присылать!» Ирония судьбы не только в том, что Зимин запальчиво «прореагировал» на замечания о своих сотрудниках: уже на излете перестройки его лаборатория получила последний переходящий знак «Ударник коммунистического труда».