Фант на счастье

– Мальчик? – спросил ошарашенный Гера.

– Девочка! – немного обиженно ответила его жена.

30 Твердый

Толик потянулся на кровати и сел. В воздухе тут же заплясали звездочки. Голова закружилась. Во рту появился гадливый привкус, будто помойку облизывал. Комната плыла и покачивалась: не общага, а каюта корабля какая-то. Утро было неярким и пасмурным, но даже этот свет бил по глазам.

– Пашка, – сначала позвал, а потом сообразил, что теперь сосед другой – Антон, кажется. – Блин! Воды нет?

Сосед недовольно заворочался и вскинул из-под одеяла руку с поднятым средним пальцем. Понятно. Дружбы с этим челом точно не получится, у него на лбу написано: ботан и карьерист.

Нащупав тапочки, Толик встал. Закачался, но равновесие удержал. В голове забабахали ударные. Оглушительный ритм ничего хорошего не означал. Конечно, чего могло быть хорошего?

Толик еще ничего не понял, но где-то на поверхности сознания плавала какая-то мерзость. Он пытался и пытался ее зацепить. Хотя бы на миг удержать. Мерзость ускользала, как рыба. Или медуза. Бе-е-е.

Габриэль?

Раскинутая сеть зацепила добычу. Но лучше не стало, только хуже.

Вчера Габриэль сказала, что у нее нет ничего общего с Толиком, кроме хорошего секса. Или это было не вчера? Или ее фраза закончилась на «ничего общего»?

И что у нее перспективный парень. А может, парень в перспективе? Это меньше ранило, чем первое. Потому что кто знает, у кого что в перспективе.

Тяжесть мыслей заставила опуститься на стул. Но хотя бы с этого места уже можно было дотянуться до холодильника, а там стояла спасительная бутылка минералки.

Когда ледяная вода потекла по гортани, Толик уже помнил все точно, словно восстановил поврежденные сектора и файлы: разговор с Габриэль, собственный марафон в забвение и Григорьева… Что-то было еще с Григорьевой. Вот это уже не вспоминалось, хоть убей.

Толик дотянулся до мобильника. Разумеется, тот разрядился и выключился. А зарядка – неизвестно, где. Да, и вообще, Толик до нее не доберется. Будить соседа – смысла нет.

Сделав еще несколько глотков минералки, обвел взглядом комнату. Та с некоторых пор четко делилась на две половины: на одной порядок и гармония, на другой – как ураган пронесся. Толика замутило от диссонанса. И вывернуло, разумеется, прямо на пол.

Антон тут же взвился со своей кровати, как джинн из бутылки. Только вместо: «Что изволите, господин?» прозвучало нечто гораздо более жесткое:

– Ты дебил, да? Я сейчас коменданта позову!

– Не надо никого звать, уберу, – пообещал Толик.

Но сосед уже куда-то убежал, прямо босиком и в семейках. Впрочем, вернулся быстро, с тазиком. Сунул в руки Толика. С неприязнью глянул на лужу. А потом бухнулся на свою кровать.

– Подругу свою позови, она и уберет.

– Какую подругу?

– Которая вчера тебя спать укладывала. Разве что колыбельную не спела, – съязвил Антон.

Для загадок время было выбрано, явно, неудачное. Мысли наползали друг на друга, как кобели на течную суку. Толик прополоскал рот минералкой, сплюнул в тазик. Потом сполз со стула, стянул через голову футболку и прямо ей вытер пол.

Антон поморщился, но не стал ничего говорить. Толик поелозил импровизированной тряпкой, помотал головой и взглянул с надеждой на соседа.

– Ну, кто?

– С ней собачка еще была прикольная, – великодушно кинул подсказку Антон.

– Собачка?

Воспоминания обрушились, как ушат воды. Поездка к матери с Григорьевой, которой приспичило выбрать щенка. Выбрала. Но пока маленького. Мать пообещала, что через месяц он еще окрепнет и его можно будет забрать.

– Ты же поедешь со мной еще раз? – Лена смотрела с такой щенячьей надеждой, что было тошно отказывать.

Он и не отказал. Кто же знал, что в декабре Габриэль приспичит дать ему от ворот поворот! Просто так. Ни с того, ни с сего. Конечно, Толик и сам уже улавливал предпосылки: она скучала, меньше смеялась над его шутками, и все чаще пропадала с кем-то в сети. Он заглядывал через плечо, но Габриэль закрывала экран. Ревновал, а она даже не пыталась оправдаться. А потом вообще сказала, все, что сказала. Нелестное и однозначное. Обидное и не оставляющее шанса оправдаться. Габриэль сказала, что все началось с игры и игрой по сути было. Погружаться в серьезные отношения не время и не место.

И Толик решил заглушить обиду самым примитивным способом – напиться. Закупил горячительного и…

Видимо, каким-то образом в эту личную трагедию ворвалась Григорьева. Оставалось надеяться, что маман не видела любимого сына в том состоянии, в какое он себя опустил.

– Я уезжал куда-нибудь с Григорьевой? – спросил с затаенной надеждой на «нет».

Надежда оправдалась. Сосед помотал головой.

– Но она приходит сюда каждый день. Уже пять дней. И песеля своего приносит.

– Кошмар, – простонал Толик и усмехнулся.

Антон тоже не выдержал и хохотнул. Потом принялся одеваться.

– Скоро явится, – объяснил лаконично.

– Она универ забросила что ли? – удивился Толик.

– Сегодня ж выходной.

Ленка, действительно, пришла. Опустила щенка на пол. Разделась. В смысле, куртку скинула и аккуратно повесила на плечики в шкаф. Потом подогнула рукава и принялась убираться.