Фантастическая проза. Том 1. Монах на краю Земли

— Хрен с ним, с котом, — прерывая шутливую пикировку, поднялся Кторов. — Что дальше делать будем? Мне теплушка нужна, да пара сопровождающих потребуется.

— Теплушку реквизировать штука нехитрая, — сказал Гнатюк. — А вот с сопровождающими… Плохо у меня с людьми. А тут еще слухи ходят, Кумок со своей бандой на Лукоморск нацелился. Чего ему надо, в толк не возьму. Ведь половину отряда положит. У меня же и пулеметы из пещер… — и осекся, словно сболтнул лишнее.

— Кстати, о пещерах, — вспомнил Антон. — Там что, беспризорники живут?

— С чего взял?

— Ходил я там. Все следами сапог да башмаков утоптано, только размеры маленькие, ровно дети ходили.

Некоторое время чекист разглядывал гостя.

— Смелый, — наконец, криво усмехнулся он. — Слышь, Баюн, где нашего дорогого товарища Кторова носило?

— Дурак потому что, — лапой вытирая морду, безапелляционно сказал кот. — Это от незнания, Павел Борисович. Вы же сказали — помалкивай, я и не просвещал.

— Ладно, — Гнатюк тоже поднялся. — Отдыхай, браток. Утро вечера мудренее. А ты, Баюн, посвети человека, а то ведь уедет, а наших тонкостей так и не поймет.

— И про баб рассказать? — с интересом спросил кот, продолжая вылизываться.

— И про баб расскажи. А еще лучше — покажи, — сказал чекист, крепко пожимая руку Кторова. — Теперь и про пещеры можно.

Кторов смотрел, как Гнатюк идет по саду. По мере его приближения к Дарье Фотиевне, шаги чекиста замедлялись, и сам он становился неуверенным и робким, словно в подростка превращался. Пухленькое милое личико Дарьи Фотиевны осветилось очаровательной улыбкой, видно было, что встрече с Павлом Борисовичем Гнатюком она рада, и не просто рада, а счастлива оттого, что встретилась с ним, да еще в таких вот условиях — дома, в саду, рядом с клумбою, на которой уже алели первые мальвы, и желтел степной ирис.

— Любовь, — сказал кот, усаживаясь на подоконник рядом с Антоном.

И трудно было понять, осуждает ли он влюбленную пару, или напротив — восхищается ей.

— Читал я тебя! — неожиданно признался Кторов. — Что сказать? Пером ты владеешь. Баюн, а вот подкладка у тебя контрреволюционная. Махно — отработанный элемент, вредный для построения светлого будущего.

— Это вы попугайничаете, — нарочито небрежно сказал кот. — Толком не поняли или вообще не ознакомились, а уже орете — протестуем, не принимаем, требуем сурового наказания вплоть для применения высшей меры социальной защиты! Это у вас в крови — любое инакомыслие встречать в штыки. Когда-нибудь оно всем вам отзовется!

— Это когда же? — удивился Кторов.

— Когда в ваших собственных душах прорастут сомнения, — сказал кот. — Тут-то они и зацветут кровавыми цветами. Впрочем, о чем это я? Вы же победивший пролетариат, вам вид крови привычен!

Они покинули подоконник, посидели немного за столом. Есть было нечего, а разговаривать не хотелось.

— А хочешь еще почитать? — спросил кот с наигранным равнодушием писателя, который заполучил — таки читателя и не успокоится, пока не заставит его прочесть свой опус, а не прочесть, так выслушать историю его создания. — Я тут еще про немцев написал.