Фантастическая проза. Том 1. Монах на краю Земли

Неторопливо они бродили по городу — кот и человек. Баюн рассказывал Кторову забавные истории из жизни горожан, показывал достопримечательности и делал это не хуже заправского экскурсовода, вернувшегося после длительного отпуска к любимой работе.

— Представь себе, товарищ Кторов, — восклицал кот, озираясь по сторонам, чтобы его экзальтации никто не заметил, — вот это самое место, где Рогдай впервые познакомился с русалкой. Девушке было скучно в воде, ловить крабов и играть рапанами ей надоело, вот она и выбралась на берег, как говорится, людей посмотреть да себя показать. А тут ей навстречу Рогдай, парень — кровь с молоком, неправду говорят, что он был влюблен в Людмилу. Ну ты сам посуди, парню пятнадцать, какая любовь, у него еще ветер в голове гулял. И тут — русалка. Прекрасная, волосы зеленые, глаза изумрудные. Рогдай разлетелся, конечно: девушка, а девушка, как вас зовут? Не на ту нарвался, она на него ноль внимания, фунт презрения. Ну, парень и попал. Это потом начали болтать, что он от несчастной любви утопился. Да не «от», а к ней он стремился! И звали ее Мариной. Так оно все и пошло. Когда выяснилось, что от любви русалок и людей нормальные дети родятся, каждый так захотел. Они же молчаливы, как рыбы, потому и скандалов дома никогда не случалось…

Кот забежал вперед, встал на задние лапы, а передние широко раскинул, словно пытался обнять Антона.

— А здесь, товарищ Кторов, Карлу казнили. Между нами, симпатичный швед был. Но привыкли все: Карла, Карла, короля у них так звали. А как о Карле заговоришь, кого себе представляешь? Карлика, разумеется. А какой он был карлик? Детинушка под два метра, русоволосый, голубоглазый, плечистый. Тут дело вообще нечисто, одни говорят, что он Людмилу выкрал, другие — наоборот, что Людмила с ним сбежала, а потом уже всю историю для оправдания в обратную сторону раскрутили, чтобы Руслану не стыдно было на людях с ней показаться.

— Ты лучше покажи дуб, на котором сидел, — сказал Кторов.

— Покажу, — пообещал кот. — Меня все успокаивали, мол, радоваться должен, цепь, небось, все-таки златая была, все-таки не на обычной сидел. А того дурилки не понимают, что золотая цепь куда тяжелее обычных. А мне ее десять лет — от звонка, понимаешь, до звонка. Да, — кот мечтательно зажмурился и сообщил: — Было время. Знали нас в столицах, пусть и по сказочкам.

— Славолюбив, — усмехнулся Кторов.

— Цепь, — мечтательно сказал кот. — Понимаешь, в семнадцатом году… Время было трудное, на базаре кроме тыквенных семечек ничего не было. Голые прилавки, хоть шаром покати…

Была в этом какая-то недоговоренность, но Антон переспрашивать не стал. Вместо уточнений он неожиданно для самого себя поинтересовался, почему в городе одиноких мужиков много.

Нечистый за язык потянул, не иначе.

Сказано ведь: дурная голова ногам покою не дает. Спросил, не подумав, вот и оказались на горушке, с которой виден весь Лукоморск.

И что он увидел?

Да ничего особенного. Летающих баб он увидел, но на фоне всех остальных событий они показались совершенно безобидными и даже обыденными.

Из Турции они домой возвращались.