Фантастическая проза. Том 2. Младенцы Медника

Клавдия Степановна Кружилина влетела в комнату, где под иконами в красном углу сидел предтеча Иван Нетреба. У Анны-подводницы ему жилось вольготно и сытно, ничего от него кроме предсказаний не требовали, да и вообще работой не обижали. Иногда, впадая в дрему после сытной трапезы, Иван Нетреба и в самом деле ощущал себя предтечей того, кто грядет, а иной раз даже безоговорочно верил своим словам. В прежней жизни, о которой Иван уже даже не вспоминал, он был скромным преподавателем игры на пианино в музыкальном училище, о карьере святого не помышлял, жил, как все живут, — не богато и не особо скудно. Способность к предсказаниям он обрел, когда в училище впервые на два месяца задержали выплату зарплаты. К тому времени Иван Нетреба уже из любопытства посещал баптистский дом в областном городе Отарске, из любопытства почитывал Библию и даже дважды — из того же любопытства — помогал пресвитеру в организации всенощных бдений. К тому времени он уже осознал универсальность формулировки: «Бог живет в сердце твоем», отлично понимая, что все материальные блага достаются тому, кто имеет паству и пасет ее с кнутом в одной руке и с пряником в другой. Поскольку место пресвитера в общине было уже занято, а освобождать ее тот явно не торопился, Иван Нетреба оставил семью и отправился на поиски хлеба на-сущего и пищи духовной в провинцию. После некоторых странствий Иван Нетреба осознал, что лучшая из всех религий та, которую ты организуешь сам, ибо только тогда ты становишься первым и единственным толкователем священного писания, в которое вложил душу. Так явилась на свет общество Всеобщего спасения, а сам Иван Нетреба обратился предтечей того, кто грядет. Кулибинск подвернулся ему в самый разгар нравственных исканий и понравился своей провинциальной непосредственностью, наивностью и искренней верой в возможность различных чудес.

Увидев на пороге взбудораженную и тревожную Клавдию Степановну, Нетреба кротко поинтересовался:

— Что с тобой, матушка? Ты вся какая-то взмерихлюнденная, случилось что-нибудь?

— Вот они, происки вражеские, старший брат! — торжествующе сказала Клавдия Степановна и ликующе потрясла в воздухе картой Кулибинского района с пометками, которые сделал на ней при докладе начальству участковый Земляков. — Истину говорил, все делают изверги, чтобы препятствовать явлению в мир мессии!

Иван Нетреба на карту смотрел без особого интереса и даже с тревогой. Одно дело — проповедовать нетленные истины верующим в них последователям, совсем другое — вступать в конфликт с мирскими властями, избавь нас, Господь, от внимания милиции и прокуратуры, а пуще того ФСБ!

— Что это, матушка? — спросил он. — Карта?

Что и говорить, не ко времени все это было, ох не ко времени! А с другой стороны, показывать свое безразличие к документу. Паства не поймет! И кляня в душе слишком деятельную Клавдию Степановну, Нетреба сел к столу.

Ясно было, что на карте кто-то отметил появление мертвых тел инженера Иванкина. Места эти образовывали почти правильную окружность, в центре которой — Нетреба почти не сомневался в этом — находилось кладбище, и не просто кладбище, а место захоронения инженера. Любопытными оказались надписи. Сделанные рядом с точками, где появились мертвые тела. В каждом случае происходили какие-то технические неполадки, вызывавшие временные скачки напряжения.

— Ах они, дети дьявола! Агнца небесного заслонами своими обложили! — сказал Нетреба.

— Х-леб да с-соль! — сказали от порога.

Тут и гадать не приходилось, кого еще в дом принесло.

В горницу вошел вахтер Кулибинского завода ПЭВМ Валентин Сукачев. Снял фуражку, перекрестился на образа, темнеющие в углу. Вот его-то для полного счастья Ивану Нетребе только и не хватало! Сапоги и плащ вахтер снял еще в сенях, и все равно от него исходили запах дождя и свежей земли. Словно покойник в дом вошел!

— Л-льет! — с удовольствием сказал Валентин Сукачев и, не спрашивая разрешения, подсел к столу. Клавдия Степановна поджала и без того тонкие губы, глянула откровенно враждебно. Не любила она вахтера, вечно тот лез не в свои дела, пытался встрять в умный разговор, а еще пуще — показать, что ему-то известно куда больше других, оттого и выводы он делает не в пример более правильные.

— Вот не везет, — сказала хозяйка дома, которую все в Кулибинске называли не иначе как Анькой-подводницей. Не потому, что подвода у нее была, и уж конечно не потому, что бывший муж на подлодке служил, а в силу того, что если Анна Котова бралась кому-то помочь, то обязательно человека подведет, можно смело сказать, что любое начинание, в защиту которого она выступила, обязательно закончится неудачей. — А я как раз в Терновку к куме собралась. А теперь, поди, и не проедешь никуда, грейдер-то, небось, развезло, грязюка сплошная!

— З-завтра, — не обращая внимания на сетования хозяйки, сказал Сукачев и ладонью пригладил седые волосы, после чего вновь нахлобучил фуражку на голову. — З-завтра в ночь эксперт все з-запланировал!

— Да ты-то откуда знаешь? — поднял на него усталые глаза Иван Нетреба.