Фантастическая проза. Том 2. Младенцы Медника

В милицию он пришел сразу после армии. А куда было идти, не на комбайн же! В отделе кадров сидел их сосед по дому — капитан Ковригин. Лучезарно улыбаясь, он заставил Землякова заполнить анкету, ответив на многочисленные вопросы краткими ответами: нет, не был, не имею, не состоял. После этого поинтересовался, где бы Владимир хотел работать. В уголовном розыске места были, но у Землякова не было должного опыта работы. В ОБХСС работал всего один человек — Марк Петрович Зугель, которому было под шестьдесят, но он намеревался оставаться на боевом посту до самой кончины. Однажды на областной коллегии на вопрос генерала, собирается ли Марк Петрович на заслуженную пенсию, Зугель бодро ответил: «Ну что вы, товарищ генерал! Буду работать, пока руки носят!», а когда зал ликующе и злорадно загоготал, поправился: «Ой, што это я! Пока ноги ходят, товарищ генерал». Резвости ему было не занимать, и это позволяло предположить, что должность старшего инспектора БХСС не освободится еще очень и очень долго.

Видя, что Земляков пока еще не знает своего призвания и сомневается, сможет ли он работать в органах вообще, капитан Ковригин быстренько оформил соседа по дому на должность помощника дежурного по отделу. В обязанности Землякова входило составлять на доставленных протоколы, сортировать задержанных, отделяя агнцев от козлищ и направляя первых проспаться в вытрезвитель, а вторых в изолятор временного содержания, именуемый в народе «обезьянником». Кроме того, он их обыскивал, изымая неположенное в камерах имущество. А не полагалось в камере все: от авторучек и часов до поясных ремней и шнурков на ботинках, чтобы задержанного не обуяло вдруг желание строчить письменную жалобу прокурору, по часам фиксируя все беззакония, или напротив — не дать повеситься на ботиночных шнурках, если посетитель вдруг впадет в уныние и тоску.

На рядовой должности Земляков не задержался. В милиции был большой некомплект участковых, а у Землякова оказалось среднее образование и первый разряд по боксу. В перспективе он обещал вырасти в неплохого оперативного работника, но для этого, считало начальство, начинать надо было «с земли», где можно все попробовать на ощупь и учиться на ошибках, пусть даже и своих. В милиции участковый инспектор является тем самым пресловутым козлом отпущения, о котором метко спел хриплоголосый российский бард Владимир Семенович Высоцкий: «Не противился он, серенький, насилию со злом, а сносил побои весело и гордо…» А чего противиться, чего сопротивляться, все равно в системе единоначалия из этого ничего путного не получится!

Земляков получил в обслуживание промышленную зону Кулибинска с прилегающим к ней жилым сектором, в который входили три трехэтажных многоквартирки и с полсотни частных домов. Жилой сектор участковому особо не досаждал, а вот с предприятий, расположенных в промышленной зоне, постоянно что-то воровали, выносили, вывозили мелкие расхитители, которых нежно именовали «несунами». Именно промышленные предприятия приносили Владимиру неприятности и разочарования по службе, неудивительно, что ко всем вызовам на завод электронно-вычислительной техники и различные ремонтно-механические мастерские, окружающие завод, он относился, как камикадзе к сигналу тревоги, призывающему его к последнему боевому вылету.

Начальство постоянно ставило Землякова сослуживцам в пример, на его опыте показывая остальным, как делать нельзя. И это еще раз доказывало, что задатки у Владимира были хорошими, а его обещание вырасти в талантливого оперативного работника, основывалось не на пустом месте. Тот везет, кого ругают больше других. Судя по взысканиям, участковый Земляков был главной тягловой силой Кулибинского отдела внутренних дел.

Владимир Земляков месил грязь не напрасно. Ближе к обеду он уже сидел в комнате боевой и служебной подготовки и писал постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, для пущей фантазии покусывая синий колпачок шариковой ручки и внимательно разглядывая бюст Дзержинского, стоящий на круглой гипсовой тумбе. Дзержинский тоже недовольно щурился, было видно, что занятия Владимира Землякова он не одобряет и жалеет о том, что бронзовый, а то бы давно все сказал молодому участковому и про руки, и про сердце, а главное, про голову, которая обязательно должна быть у каждого чекиста.

Земля просыхала стремительно, воздух от ее испарений стал влажным и вязким. Опять стало нечем дышать. В открытую дверь виднелась дежурная часть, отделенная от посетителей прозрачным пластиком.

В дежурке на повышенных тонах шел разговор.

— Так почему ж ты его не забрал? — наседал дежурный на своего помощника. — Ведь в магазин все равно ездил!

— Андреич, — оправдывался помощник. — А ты того пьяного видел? Свинья из лужи чище будет! А я полдня «дежурку» мыл да чистил!

— А кого это колышет? — удивился дежурный, но мысль свою развить не успел — пронзительно и резко зазвонил телефон, напрямую соединяющий дежурную часть с кабинетом начальника.

Интонации дежурного сменились, едва он поднял трубку.