Фантастическая проза. Том 3. Поезд в один конец

— Знаешь, что это? — спросила Элка.

— Откуда? — я небрежно бросил шарик на подоконник.

— Два раза из-за этой дряни поле пропахали, — Элка принялась неторопливо раздеваться. — Ты бы видел, сколько народу понагнали! Завтра опять поедем. А ребят из политеха под Дубовку гоняли, представляешь? Слушай, котик, ты бы приготовил чего-нибудь, я с голоду умираю. Бесы давали нам какие-то пастилки, но я их есть не стала, кто знает, что это за дрянь.

В одних трусиках она направилась в ванную.

Зажурчала вода, Элка довольно заухала.

— Кайф! — сказала она из-за закрытой двери. — Слушай, Адька, а давай я у тебя немного поживу? В общежитии надоело, бабы пьют каждый день, в дверь разные мужики ломятся. Ты ведь хочешь, чтобы я тебе верность хранила?

Вот так нас и берут под уздцы. Сначала «давай я у тебя поживу», потом «давай мебель переставим», опомниться не успеешь, как тебя в ЗАГС, а то и в церковь поволокут скрепить две жизни узами священного брака.

— Ага, — сказал я. — Жить станешь у меня, а ночевать к другим будешь бегать!

— Ну ты дурак! — томно сказали за дверью. — Я на тебя даже не обижаюсь. Я ведь не сама, меня попросили… — и она сразу же заткнулась, сообразив, что сболтнула лишнее.

Мне бы в разведке служить. Другой сразу бы встрепенулся, стал из бабы подробности выпытывать, а я сделал вид, что пропустил все мимо ушей. Интересная оговорочка! Значит, к Киряку она не сама поехала, ее попросили. Это кто же так весомо ее попросил, что своевольная Элка послушно поехала? И зачем? Теперь, когда Киряка арестовали, каждая новая деталь обретала свой особый смысл. И Элка уже не казалась мне типичной блондинкой, я мысленно прокручивал прошлые события, вспоминал, как она иной раз необычно поглядывала и ушками при наших разговорах прядала, и все это мне здорово не нравилось. А вдруг мы новоявленную Мату Хари у себя под носом просмотрели? Знать бы, на кого она работала! При этой мысли у меня внутри все похолодело. А что, если она пашет на гестапо? Тогда получается, у них ко мне есть свой тайный интерес, возможно, я у них уже на крючке, а Элка меня освещает по всем направлениям. Но что она обо мне могла знать? То, чем мы в вестибюле гостиницы «Москва» занимались, в сферу интересов их никак не входило, мелочью они никогда не интересовались, за это орденов на грудь не вешают. Если они с взяточничеством в милиции собрались бороться, то Элка им в этом деле не помощница, о моих контактах с Петровичем она ничего не знала, деталями из этой своей жизни я ни с кем не делился. А собственно, почему она должна гешефтить с гестапо? Могли это быть конкуренты Киряка? Вполне. Конкуренты ее попросили кое-что выяснить, а потом с потрохами сдали Киряка гестапо. В этом случае все выходило логично. И Элка не особенно из образа выпадала. Поймали дуру на крючок, пообещали выставить из института, вот она и согласилась. Вот на днях со мной Петрович разговаривал. Как я сам крутился! Что я ему обещал? Чего ж тогда от Элки ждать, если за нее серьезные люди взялись?

— Мяу! — нежно сказали у меня над ухом, и Элка ловко скользнула мне на колени. Полотенце, в которое она куталось, сползло на пол, и в моих руках оказалось требовательно ждущее ласк женское тело. Причем восхитительное тело!

Короче, не до размышлений мне стало, а через некоторое время и подобия мыслей в моей голове не осталось.

Когда все кончилось, и Элка уснула, разметавшись на диване, я собрался с силами и подошел к окну. По небу сновали короба бесов, никогда их столько еще не было, похоже, у нас не только местный гарнизон активность проявлял, из других городов и поселков коллеги рогатые прилетели. Надо же, всю молодежь города подняли! Значит, вот эти красные шарики — я снова взял тяжелый шарик в руки — представляли для них какую-то угрозу, а если не угрозу, то несомненный интерес. Интересно, что это могло быть?

Я покрутил шарик в пальцах, и мне показалось, что он медленно, почти незаметно пульсирует. Не знаю почему, но я прошел на кухню, взял пустую стеклянную банку из-под тушенки и положил шарик туда, а банку снова поставил на подоконник.

Элка спала.

Я прикрыл ее простыней, прошел на кухню, достал из холодильника венгерскую курицу в паприке и сунул ее в духовку газовой плиты — еще одно достижение папашкиного картежного гения. У многих в домах были буржуйки и домашние печки, которые приходилось топить углем и торфом, а у нас стояла газовая плита, и газ мне привозили раз в неделю, в обмен на пустой баллон. Конечно, удовольствие было дорогим, но за удобства всегда приходится платить.

И все-таки. Ай да Элка!