Фантастическая сага

– Билл. – На сытый желудок он стал благодушнее. – Год и один день за то, что спал на посту. Хотели расстрелять за дезертирство, но мне попался отличный адвокат. Эх, хороша котлета, жаль только запить нечем.

Блэки протянул ему бутылочку с этикеткой «Микстура от кашля».

– Один мой приятель из лазарета делает специально для меня. Спирт пополам с эфиром.

– О-о-о-о, – выдохнул Билл, опорожнив полпузырька и утерев обильно выступившие слезы. Теперь он чувствовал себя совершенно умиротворенным. – Отличный ты парень, Блэки!

– И не говори, – серьезно заметил Блэки, – хороший приятель в армии всегда пригодится. Спроси старого Блэки, он знает. А ты, похоже, силушкой не обделен?

Билл нехотя продемонстрировал рельефный бицепс Тэмбо.

– Здорово! – восхитился Блэки. – С твоими мускулами и моими мозгами можно горы свернуть!

– Ну, положим, мозги у меня тоже есть…

– Здесь они пускай отдыхают. Кумекать буду я. Мне на моем веку довелось повидать больше армий, чем ты прослужил в солдатах. Первый урок я получил в армии Ганнибала, вот видишь шрам? – Он продемонстрировал белый рубец на тыльной стороне ладони. – Но я вовремя унюхал, что запахло жареным, и переметнулся к этим римским парням – Ромулу и Рему. С тех пор я старательно учусь и мне удается крепко стоять на ногах. Я почувствовал, куда дует ветер, и в то утро под Ватерлоо сожрал немножко мыла, после чего был оставлен в лагере маяться животом. И при этом ничего не потерял, поверь мне. Однажды, уже не помню где – на Сольме или на Ипре, – я пожевал сигарету и сунул ее под мышку. Результат – высокая температура, и я был вынужден пропустить очередное шоу, но, поверь моему слову, ничуть не жалею об этом. Я всегда говорил, что безвыходных ситуаций не бывает.

– Я ничего не слышал об этих войнах. Это что, не с чинджерами?

– О, это было намного раньше. Много войн тому назад.

– Ты, должно быть, ужасно старый, Блэки. Но выглядишь как огурчик.

– Точно, я уже совсем не юноша, но предпочитаю помалкивать об этом, потому что все равно никто не верит. А ведь я помню, как строили пирамиды, и какую ужасную баланду давали в ассирийской армии, и как мы забросали камнями пехоту Вага, вломившуюся в наше ущелье.

– Это похоже на бред сивой кобылы, – отметил Билл, прикладываясь к бутылочке.

– Все так говорят. Потому я и не рассказываю никому. Не верят, даже когда я показываю свой талисман. – Он протянул руку. На ладони лежал белый треугольник с выщербленным краем. – Зуб птеродактиля, подстреленного камнем из пращи, которую перед этим я сам же и придумал.

– Похоже на кусок пластика.

– Вот именно. Теперь ты понимаешь, почему я никому не рассказываю свою историю. Каждый раз, заново вступая в армию…

Билл резко подскочил.

– Добровольно поступаешь в армию? Это же самоубийство!

– Что ты! Во время войны безопаснее всего находиться в армии. На фронте солдатам отстреливают задницы, в тылу гражданских засыпают бомбами, а те, кто посередине, в полной безопасности. На каждого фронтового солдата приходится тридцать или пятьдесят, может, даже семьдесят канцелярских крыс. Достаточно научиться обращаться с бумажками, и ты устроен. Ты когда-нибудь слыхал, чтобы убили чиновника из канцелярии? То-то же. А я, кстати, превосходный чиновник. Не только в военное время. Если же по какому-то недоразумению вдруг воцаряется мир, то лучше всего затесаться на передовую – там и кормежка лучше, и отпуск дольше, и попутешествовать можно.

– Ну а если снова начнется война?

– Я знаю семьсот тридцать пять разных способов угодить в лазарет.

– Научишь?

– Для тебя – все, что угодно. Лучше вечером, когда принесут пайку. Кстати, охранник, разносящий жратву, нынче отказал мне в небольшой просьбе… Чтоб он себе руку сломал!

– Левую или правую? – спросил Билл, с хрустом разминая кулаки.

– Это уж на твое усмотрение.

В пересыльной тюрьме узники коротали время между прибытием и отбытием. К удовольствию как заключенных, так и тюремщиков, жизнь текла спокойно и лениво. Правда, кое-что здесь все-таки происходило. В тюрьму был переведен новый охранник, который сразу же принялся ревностно исполнять свои обязанности. Так вот, с ним случилось несчастье – во время раздачи пищи он сломал руку. Даже охранники радовались, когда его увозили в госпиталь.

Примерно раз в неделю Блэки под конвоем отводили в архив, где он по приказу некоего полковника подделывал записи в конторских книгах. Полковник активно подвизался на черном рынке, так как решил стать миллионером еще до того, как выйдет в отставку. Трудясь над ведомостями, Блэки заботливо устраивал охранникам пересыльной тюрьмы повышения по службе, внеочередные отпуска и денежные премии за несуществующие ордена. В результате Блэки с Биллом жили как у Христа за пазухой и всегда были сыты и пьяны. Но однажды утром, воротясь после ночной вахты в архиве, Блэки растолкал Билла.

– Хорошие новости, – сказал он. – Нас отправляют.

– Что же тут хорошего? – вяло промямлил Билл, еще не отошедший после вчерашнего. – Мне и здесь хорошо.