Фантастическая сага

– Минутку, – прервал Энди поток ее слов, и рот у нее захлопнулся. Она тяжело и быстро дышала расширившимися ноздрями. – Ни до чего в этой квартире нельзя дотрагиваться и ничего нельзя брать без разрешения полиции, так что вам не стоит волноваться о вашем имуществе.

– Вы только при ней это не говорите! – взвизгнула она и повернулась к Ширли. – Она украдет и продаст все, что не приколочено. Мой добрый брат…

– Ваш добрый брат! – заорала Ширли. – Вы всеми своими кишками его ненавидели, и он ненавидел вас, и вы никогда и близко не подходили к этому дому, пока он был жив.

– Заткнитесь! – Энди встал между двумя женщинами и повернулся к Мэри Хеггерти. – Вы можете идти. Полиция даст вам знать, когда можно будет забрать вещи из этой квартиры.

Она была поражена.

– Но… вы не имеете права. Нельзя оставлять здесь эту шлюху одну.

Терпению Энди пришел конец.

– Следите за своим языком, миссис Хеггерти. Вы уже достаточно воспользовались этим словом. Не забывайте, чем ваш брат зарабатывал себе на жизнь.

Лицо у нее побелело, и она отступила на шаг назад.

– Мой брат занимался бизнесом, он бизнесмен, – тихо сказала она.

– Ваш брат занимался рэкетом и нелегальной индустрией развлечений. А это, кроме всего прочего, подразумевает и девочек.

Когда злоба оставила ее, она вновь сгорбилась, стала тощей и костлявой. Единственной округлой частью тела у нее был живот, раздувшийся от многолетнего плохого питания и вынашивания многочисленных детей.

– Уходите, – сказал Энди. – Мы свяжемся с вами.

Женщина повернулась и ушла, не сказав больше ни единого слова. Он пожалел о том, что сорвался и сказал больше, чем нужно, но сказанного не вернешь.

– Вы что имели в виду, когда говорили про Майка? – спросила Ширли после того, как дверь захлопнулась.

В простом белом платье, с волосами, заколотыми сзади, она казалась очень юной, невинной, несмотря на ярлык, который прилепила к ней Мэри Хеггерти.

– Как давно вы знаете О’Брайена? – спросил Энди.

– Около года, но он никогда не говорил о своих делах. А я никогда не спрашивала и всегда думала, что они имеют какое-то отношение к политике. К нам вечно приходили судьи и политики.

Энди достал блокнот.

– Мне бы хотелось узнать имена гостей, людей, с которыми он встречался в течение последней недели.

– Вы задаете вопросы… но вы не ответили на мой. – Ширли улыбнулась, но он знал, что она вполне серьезна. Она села в кресло и положила руки на колени – ну прямо школьница.

– Я не могу ответить на него подробно, – сказал он. – Я многого не знаю о Большом Майке. В целом я могу сказать вам совершенно определенно, что он являлся своего рода посредником между синдикатом и политиками. Вы бы назвали это административным уровнем. И по крайней мере тридцать лет прошло с тех пор, как он в последний раз предстал перед судом или находился за решеткой.

– Вы имеете в виду… он сидел в тюрьме?

– Да, я проверял, на него имеется уголовное досье и пара обвинений. Но в последнее время – ничего. Ловят и сажают только всякую мелочь. Если вы вращаетесь в кругу Майка, полиция вас не трогает. По сути, они вам помогают… вот как с этим расследованием.

– Не понимаю…

– Послушайте. В Нью-Йорке ежедневно происходит пять, может, десять убийств, пара сотен преступных нападений, двадцать-тридцать изнасилований, по крайней мере сто краж со взломом. Полиции не хватает людей, она чересчур загружена. У нас нет времени заниматься каждым нераскрытым делом. Если кого-то убивают и есть свидетели – хорошо. Мы выезжаем и хватаем убийцу – дело закрыто. Но в подобном деле, честно говоря, мисс Грин, мы даже не пытаемся что-либо предпринять. Если у нас нет отпечатков пальцев и досье на убийцу… А скорее всего, их у нас нет. В этом городе миллионы подонков живут на пособие и хотят, чтобы у них была какая-никакая еда, телевизор и выпивка. Поэтому они делают попытку что-нибудь украсть, авось получится. Мы ловим некоторых из них и отправляем в рабочие бригады вырубать леса под пахотные земли. Но бо́льшая часть смывается. Порой происходит несчастный случай, когда кто-нибудь появляется там, где они обделывают свое дельце, обчищают квартиру или магазин. Если взломщик вооружен, возможно убийство. Понимаете, совершенно случайное; девяносто девять шансов из ста, что нечто подобное произошло с Майком О’Брайеном. Я снял свидетельские показания, написал рапорт – и дело должно было заглохнуть. Так бы и случилось, если бы не было еще кое-кого. Но, как я сказал, Большой Майк имел множество контактов в политической сфере, и кто-то из этих кругов оказывает давление на нас, чтобы было проведено более полное расследование. Вот почему я здесь. В общем, я рассказал вам больше, чем нужно, и вы окажете мне большую любезность, если обо всем этом забудете.

– Нет, я никому не расскажу. А что будет дальше?

– Я задам вам еще несколько вопросов, уйду отсюда, напишу рапорт – и на этом все кончится. На меня навалена куча всякой работы, и управление уже и так уделило этому расследованию больше времени, чем могло себе позволить.

– Вы не собираетесь ловить человека, который это сделал? – изумилась Ширли.