Фантастическая сага

- Ладно, только не ходи один. Возьми с собой Текса или Далласа - они выручат тебя в случае нужды. И не отлучайся больше чем на пятнадцать минут, чтобы мы могли найти тебя, когда придет время отправляться обратно.

Барни взглянул на берег и заметил лодку; схватив Джино за руку, он указал на нее.

- У меня идея. Возьми Лина в качестве переводчика, прихвати пару туземцев, и пусть они отвезут тебя подальше в море. Сделай несколько снимков - как это место выглядит с моря…

- Эй, Барни, - крикнул Текс, появляясь на вершине холма, - ты нужен в хижине. Там своего рода производственное совещание.

- Ты как раз вовремя, Текс. Оставайся с Джино и присмотри за ним.

- Я прилипну к нему как банный лист. Вабуона, э кумпа?

Джино подозрительно посмотрел на него.

- Вуи саресте итальано?

Текс засмеялся.

- Я? Нет, я американо, но у меня полно родственников-макаронников вдоль всего Неаполитанского залива.

- Ди Наполи! Со наполетано пурио! - радостно закричал Джино.

Оставив Джино и Текса, которые восторженно жали друг другу руки и вспоминали общих знакомых, Барни направился к хижине. Свесив ноги, в кузове грузовика сидел Даллас. В его руке дымилась сигарета.

- Все уже там, - сказал он, - а я решил для верности присмотреть за грузовиком, чтобы было на чем ехать обратно. Лин сказал, чтобы ты сразу заходил.

Барни без всякого энтузиазма взглянул на низкую дверь, ведущую в хижину. Она была приоткрыта, и из щели шло больше дыма, чем из отверстия в крыше, служившего дымоходом.

- Не спускай глаз с машины, - вырвалось у Барни. - В такой дыре не хватает только этих неприятностей.

- И я подумал то же самое, - пробормотал Даллас и извлек из кармана автоматический пистолет. - Десять зарядов. И я стреляю без промаха.

Широко распахнув дверь, Барни нагнулся и вошел в хижину. Дым, что поднимался от тлеющего очага, висел на уровне его головы серой пеленой, и Барни был почти рад этому, так как запах дыма заглушал остальные ароматы, щедро наполнявшие помещение. Принюхавшись, Барни различил запах тухлой рыбы, смолы, пота и еще множество других, которые ему и распознавать не хотелось. В первое мгновение он почти ослеп, попав в полутьму после яркого солнечного света, потому что единственными источниками освещения в хижине были открытая дверь и несколько отверстий, пробитых в стенах.

- Яйе, куннинги! Пу скалт дрекка мед мер! [7]

Хриплый голос Оттара потряс воздух, и, когда Барни немного освоился в полумраке, он смог различить группу людей, сидящих вокруг стола из толстых досок. У одного его конца сидел Оттар, колотивший по столу кулаком.

- Он хочет, чтобы ты выпил с ним, - сказал Лин. - Это очень важный шаг, гостеприимство, хлеб-соль, понимаешь?

- Оль! [8] - рявкнул Оттар, поднимая небольшой бочонок с земляного пола.

- Выпил чего? - спросил Барни, глядя в темноту.

- Эля. Они делают эль из ячменя - это у них основная культура. Эль изобретение северных германских племен, можно сказать, предок нашего пива. Даже само слово дошло до нас, правда, в слегка измененном виде…

- Дрекк! [9] - приказал Оттар, наливая до краев рог и протягивая его Барни. Присмотревшись, Барни увидел, что это действительно коровий рог, изогнутый, потрескавшийся и далеко не первой чистоты. Йенс Лин, профессор и Эмори Блестэд также держали в руках по рогу. Барни поднес рог к губам и сделал глоток. Жидкость была кислой, водянистой, выдохшейся и ужасной на вкус.

- Замечательно! - сказал он, надеясь, что в темноте выражение его лица не будет видно.

- Я, готт ок вель! [10] - согласился Оттар, и новая порция отвратительной жидкости хлынула в рог Барни, перелилась через край и потекла по его руке.

- Если тебе не нравится напиток, - глухим голосом произнес Эмори, то подожди, когда очередь дойдет до еды.

- Вот как раз что-то несут.

Профессор показал на дальний угол комнаты, где один из слуг копался в большом деревянном сундуке. Выпрямившись, слуга пнул один из темных холмиков, разбросанных по земляному полу. Раздалось обиженное мычание.

- Скот?.. - удивился Барни.

- Вот именно. Его держат в доме, - разъяснил Эмори. - Он придает здешней атмосфере особо тонкий аромат.

Слуга, которому длинные светлые волосы, ниспадавшие до плеч и закрывавшие глаза, придавали сходство с неухоженной овчаркой, направился к столу, сжимая в своих почерневших от грязи лапах по какой-то большой глыбе. Подойдя, он бросил глыбы на стол перед Барни, и они стукнулись о дерево, словно камни.

- Что это такое? - спросил Барни, подозрительно скосив глаза на лежащие перед ним глыбы. Одновременно он переложил рог в другую руку и пытался вытряхнуть ручеек эля из рукава своего пиджака.

- Слева - это сыр местного производства, а справа - кнекброд, твердый хлеб, - пояснил Йенс Лин. - А может быть, наоборот.

Барни попробовал их надкусить, вернее, постучал зубами по их гранитной поверхности.

- Великолепно, просто великолепно, - сказал он, бросая их обратно на стол и глядя на светящийся циферблат своих часов. - Освещение меняется, и скоро нам нужно отправляться. Мне бы хотелось поговорить с тобой, Эмори, давай выйдем на улицу, если только ты можешь оторваться от пира.