Фантастический Калейдоскоп: Механическая осень

Ноябрь – худшее время для ссор. Обиды, недомолвки, усталость. И какой-то пустяк – разбитая чашка – становится поводом для грандиозного скандала. А потом: хлопнувшая дверь и запоздалое чувство стыда. И самая страшная ошибка – бездействие! Почему он сразу не пошёл за Лидой? Может, успел бы её догнать до перекрёстка. Или хотя бы окликнуть…

Стас перекатился по кровати, сел и с силой растёр лицо ладонями. Странно, но сегодня мысли о Лиде не вызывали обжигающей боли. Пульсирующий ком за сердцем начал таять. У стены стояли забытые прямоугольники холстов. Лида в тот день как раз заканчивала работу над заказом, пошла на кухню сварить кофе…

Стас встал с кровати и устроился прямо на полу, у картин. Коснулся гладких, давно высохших красок. На левом полотне сияло вечное солнце, и шумела речка, на правом цвели подснежники, а в центре шёл снег. Он покрывал ограду парка, темнеющие деревья. Картина могла бы остаться серой, практически монохромной, если бы не два ярких пятна, две фигурки, уходящие по аллее: рыжеволосая девушка и высокий парень в невозможно оранжевых кроссовках.

Сказ о светлом будущем и настоящей дружбе Марина Мельникова

Потусторонний невод смотрел в маленькое окошечко дома Жесси. Глаза невода золотисто поблёскивали, что означало сильное возбуждение.

– Чтоб тебя! – с возмущением выкрикнул Жесси и захлопнул сиреневую ставню-раковину.

В комнатке сразу потемнело. Теперь её освещали лишь хилые ростки псевдощупалок, начавших прорастать в полу. В их зеленоватом свете Жесси прошлёпал к столу и достал из ящика старинную карту, которую туда спешно упрятал при виде невода.

– Ходят тут, ходят… – проворчал Жесси и развернул хрупкую желтоватую бумагу.

Среди полустёртых надписей и странных линий, жирной кляксой чернел крест.

Найдя карандаш и склонившись над картой так, что чуть не ткнулся в неё носом, Жесси принялся восстанавливать маршрут.

***

В трудах умственных прошло два часа. Жесси устал и запыхался, спина болела от неудобного согнутого положения, а одна псевдощупалка обвилась вокруг ноги, видимо решив, что это мебель. Неизвестно сколько бы это ещё продолжалось, но тут в дверь постучали. Кое-как разогнувшись, Жесси встал, попробовал сделать шаг, но тут же рухнул на пол. Осознавшая ошибку псевдощупалка, панически вспыхнула ярко-зелёным, отпустила конечность хозяина жилища и юркнула в пол.

Ругаясь, Жесси доковылял до входа и отодвинул щеколду.

– Ну и кого тут рыбьи неводы принесли?! – со всей возможной недружелюбностью буркнул он.

– А это я! – В прихожую впорхнул его приятель Цыпля и сразу же закружил по комнатке, выискивая, чем поживиться.

– А! – обрадовался Жесси, успевший забыть, что сам позвал Цыплю.

Захлопнув дверь так, что весь домик пошатнулся, Жесси прыгнул к столу и, ухватив проносящегося рядом Цыплю за хвост, подтянул поближе.

– Видишь? – тыкнул он пальцем в карту.

Значительно поглядел в круглые и черные, как маслины, глаза Цыпли, и вопросил:

– Осознаёшь?!

– Нет, – честно признал тот, вывернулся из лап приятеля и клюнул какого-то термита, неосторожно выбравшегося на столешницу.

При этом он чуть не попал в карту, отчего Жесси вскрикнул и схватился за сердце.

– Да осторожнее же! Это карта сокровищ, неужели не ясно?!

– Каких? – равнодушно уточнил Цыпля. – Огласи весь список, пожалуйста.

Жесси схватился за голову.

Цыпля спокойно продолжал:

– Ты с начала года говоришь о непонятных сокровищах. Значит, написал об этом в своём дневнике до праздника Забывания. А это, кажется, не совсем законно. Я же законопослушный гражданин…

Не выдержав, Жесси рявкнул:

– Воспоминания, Цыпля! Тысячи воспоминаний! Миллионы!

– Эээ… – озадаченно примолк Цыпля и задумался.

Жесси было обрадовался, но потом заметил, как друг косит глазом в сторону стола. По деревянной столешнице ползал очередной термит. Возможно, бедолага вылез проверить, куда подевался собрат.

– Цыпля! Сосредоточься! – взвыл Жесси, тем самым спасая жизнь термиту. – Я добывал эту карту десять лет! Из раза в раз расшифровывал собственные записи!

– А зачем? – отвлечённый от термита Цыпля, разочарованно покрутил головой и начал примериваться к псевдощупалкам. – Завещано предками забывать, и не нам этот порядок рушить. Если всё помнить, то вернёмся мы к прежнему. А там был Ужас!

– А вдруг нет? – Жесси сгрёб карту со стола, осторожно сложил и спрятал в карман рубашки. – И потом, я же не призываю всем раздавать воспоминания. Только нам. Видишь, что написано?

Жесси тыкнул пальцем в стену. Там, под самым потолком, была вырезана надпись: «Знания – сила!»

– Это, Цыпля, тоже завещано предками. Я проверял дневники. Надписи никак не меньше пятнадцати лет.

– Ого! – Цыпля уважительно встопорщил хохолок. – Древняя какая.

– Пошли!

Жесси опять ухватил приятеля под локоток и потащил к выходу.

***

Снаружи смеркалось. Фиолетовые лучи выкрасили белый песок центрального проспекта в нежно-сиреневый цвет. В воздухе мельтешили светлячки, в дуплах деревьев ухали неводы.

– Красота! – Цыпля вертел головой, время от времени выхватывая из воздуха пролетающих рядом светлячков.