Фантастический цикл романов "Викинг". Компиляция. Книги 1-9" (СИ)

Нет, я их не брошу, а значит, кто-то обязательно будет съеден. Или мы, или чужаки. Пришлые уверены, что убьют нас и заберут наших женщин. Один на один я убил бы любого из них. Даже двоих убил бы. Но пришлых много. Они настолько же сильнее нас, насколько волосатый носорог сильнее охотника. И, как носорог, они настолько уверены в своей силе, что нападут без раздумий. И это хорошо. Потому что я не только говорящий с волками. Я так же умен, как самые умные женщины широколицых. Нет, я умнее, потому что похоть не мешает мне думать. И потому я не буду съеден, как широколицые. И как те, кто не пошел за мной. И так же, как эти пришлые с темной кожей, я не успокоюсь, пока все их мужчины не станут пищей. Это моя земля. Чужим здесь не место.

Когда я проснулся, во мне кипела радость. Та радость, которую я испытывал, глядя, как гибнут мои враги. Я помнил, как впитывал их ужас, наслаждался грохотом камнепада, а особенно – когда удары были не звонкими, а глухими. Я жалел, что не слышу, как дробятся кости пришлых. Но их вопли взбудоражили меня так, что нестерпимо захотелось женщину. Кровь широколицых бурлила во мне. Но я был сильнее ее. Я не спешу. Я дождусь, когда скатится последний валун. А потом спущусь и проверю, все ли чужие стали мясом. А женщины у меня будут позже. Когда захочу и сколько захочу. И насытившись ими и мясом врагов, я лягу у огня и стану думать, как убить всех чужаков…

Мне потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться. Какой, однако, яркий сон, думал я, глядя на ткань шатра, через которую уже сквозило утро. Невероятно яркий, а вот вещим его назвать трудно. Впору позавидовать тому парню из сна. Он совершенно точно знал, что ему надо от жизни, что надо сделать, чтобы эту жизнь сохранить, и что он получит, если будет, как выразился Бури, «безупречен». И что будет, если не будет. Мне бы такую ясность. Хотя жрать людей – это точно перебор.

Однако если поставить себя на его место… Для него ведь чужие – не люди. Люди – только свои. В этом «я» из сна мало отличался от братьев Рагнарсонов. Разве что Рагнарсоны не жрали своих врагов. Хотя что-то мне подсказывает: даже чевиотские лорды предпочли бы быструю смерть с последующим поеданием тому, что проделал с ними Сигурд Рагнарсон.

Глава восьмая. Еще одна веселая ночь

– Это что за оборванцы? – Свартхёвди, прищурясь, глядел на восток. Там десятка три всадников гнали к мосту через речку стадо коров. – Малоун!

Англичанин глянул в указанном направлении.

– Валлийцы, – бросил он пренебрежительно. – Грязные воры.

– Догоним? – оживился Вихорёк.

Варяжский молодняк встрепенулся, но я покачал головой:

– Пусть их. Враги наших врагов могут стать друзьями.

– Вряд ли, мой лорд, – покачал головой Малоун. – И избави Бог нас от друзей, у которых нет ничего, кроме грязных штанов и драчливого нрава.

– Ха! Да это как раз про меня молодого! – воскликнул ехавший справа от своего хёвдинга Давлах Бычок.

Все ирландцы, включая и самого Мурху, расхохотались.

– Может, догнать их и предложить место в строю? – предложил кормчий ирландцев Далбает. – Что скажешь, Малоун? Умеют эти грязнули держать щиты?

– Умеют, – буркнул бывший королевский десятник. – Вы, ирландец, и впрямь похожи. Напиться и подраться – это ваше.

– Ха! Да это ж как раз про меня! – передразнил Давлаха мой братец. – Выпить и подраться! Что может быть лучше?

– Девки? – очень серьезно предложил свой вариант Скиди.

– Серебро! – не менее серьезно вставил Далбает. – Хотя нет, золото лучше!

– А ты что скажешь, отец? – спросил Вихорёк.

Я похлопал по ножнам Последней Слезы:

– Вот это.

Все уважительно поглядели на меня.

– Что он сказал? – донеслось сзади. Кажется, это Торве Закрой Рот поинтересовался.

– Вот так, старый, – Мурха ткнул кулаком ехавшего рядом Далбаета. – Вот почему он ярл, а ты всего лишь кормчий!

Тот не обиделся.

– Меч хорошо, – согласился он. – Но копье все равно лучше!

И они с Медвежонком тут же заспорили об оружейных приоритетах.

– Так что с валлийцами? – напомнил Вихорёк. – Догнать и пригласить их к нам?

– И как ты с ними будешь договариваться? – ехидно поинтересовался Малоун.

– Как, как… Вот как с вами. Или… – Мой сын заподозрил неладное: – А на каком языке они говорят?

– На своем, валлийском.

Вихорёк нахмурился. Ну да, из-за шрама у Малоуна всегда такой вид, будто он над тобой издевается.