Фантастическое путешествие (Сборник)

— Несколько вещей, Наташа, — ответил Дежнев. — Во-первых, для того чтобы управлять кораблем, требуется огромное количество энергии. Я сделал все, что мог, но корабль просто не предназначен для этой цели. И во-вторых, как бы это сказать, на данный момент мы лишены связи с Гротом.

— Как это лишены? — голос Калныни то ли от удивления, то ли от возмущения перешел на визг.

Баранова была явно возмущена:

— Что ты хочешь этим сказать — лишены связи?

— Успокойся, Наташа. Просто я не мог без проводов подвести электрический ток к двигателям. И даже самый лучший инженер в мире не может из ничего сделать провода и силиконовые кристаллы. Мне нужно было для этого что-то разобрать, и единственное, что я мог использовать, не повредив корабль, была связь. Я сообщил об этом в Грот, они, конечно же, очень возмущены, но остановить меня не смогли. Таким образом, я думаю, мы можем сейчас управлять кораблем, и еще я уверен в том, что у нас нет связи.

* * *

На корабле воцарилась тишина. Машина начала плавно двигаться вперед. Окружавшее ее пространство было теперь совсем иным. Там, в потоке крови, мимо них проносилась масса самых разных предметов — одни ползли в одном направлении с кораблем, другие же медленно сносило течением в обратную сторону. Чувство движения возникало также и из-за того, что толстые бляшки, налипшие на стенки артерий, проплывали мимо медленной чередой.

Здесь же, в межклеточном пространстве, господствовала статичность. Никакого движения. Никаких признаков жизни. Сплетения коллагеновых волокон напоминали первобытный лес, состоявший только из стволов, совершенно голых, без листьев, без цвета, без звука, без движения.

Однажды корабль попал в поток клейкой межклеточной жидкости, и все задвигалось ему навстречу. Корабль скользил вперед, сквозь V-образный сгусток волокон, и в то время, когда они проплывали через него, Моррисону вдруг показалось, что они двигаются вверх по спирали вдоль коллагеновой фибры. Вверху, на самом острие этой «бабочки» коллагеновых джунглей, было полное безмолвие.

— Тебе придется развернуться, Аркадий, — сказал Конев. — Как раз самое время попытаться все изучить.

— Хорошо. Но учти, для этого мне придется наклониться вниз. — Он подался вперед, нащупывая кнопки, находившиеся на уровне его лодыжек. — А мне противна даже сама мысль, что придется постоянно наклоняться. Для таких солидных мужчин, как я, несколько трудновато.

— Ты имеешь в виду — для таких толстяков, как ты, — зло проговорил Конев. — А все из-за того, что ты слишком слабохарактерный. Тебе обязательно нужно согнать жир.

Дежнев выпрямился:

— Прекрасно. Сейчас я все брошу, отправлюсь домой и начну сгонять вес. Ты считаешь, сейчас самое подходяще время читать мне лекции?

— Тебе тоже не следует горячиться, Аркадий, — вставила Баранова. — Лучше веди корабль!

Дежнев снова наклонился, едва подавив в себе желание поворчать. Корабль медленно повернул вправо в тихую арку, а толстую коллагеновую фибру отнесло потоком влево.

— Осторожно, ты же повредишь ее, — произнес Конев. — Поворачивай быстрее.

— Не могу быстрее, из-за двигателей. Они ведь смещены, — ответил Дежнев.

— О господи, мы же врежемся! — возбужденно вскрикнул Конев.

— Ну и пусть врежемся, — зло отреагировала Баранова. — Не паникуй из-за пустяков. Корабль сделан из крепкого пластика, а ткань по своей структуре напоминает резину.

Пока она говорила, нос корабля поравнялся с коллагеновой тканью. Пространства между ними практически не было. Из наблюдений за левым бортом корабля становилось ясно, что контакта с биологической структурой не избежать. И это случилось как раз тогда, когда конец фибры поравнялся с тем местом, где находилась Калныня.

Скрежета не было, лишь только еле слышное шипение. И не только потому, как заметила Баранова, что ткань была как резиновая, а еще потому, что она немного сжалась при столкновении. Затем отскочила от корабля, при этом отталкивая его от себя, а вязкая межклеточная жидкость послужила своего рода подушкой и уменьшила силу трения.

Корабль, продолжая двигаться, повернул влево навстречу ткани.

— Я выключу двигатели, как только замечу, что мы опять близки к столкновению, — сказал Дежнев. — Поворот влево, который мы сейчас пытаемся сделать, удачен в том смысле, что поможет нам его осуществить трение со стенками ткани.

— Да, это хорошо. Ну, а если нам придется повернуть вправо? — спросил Конев.

— Тогда мне придется использовать двигатель. А произойди это немного раньше, я бы повернул навстречу правому отростку и попытался использовать энергию столкновения с ним. Ткань сама развернула бы нас вправо. Главное для нас, чтобы в любом случае как можно меньше использовать двигатели и как можно больше пользы извлекать из фибры. Во-первых, потому что нам следует экономить запасы энергии. А во-вторых, слишком быстрое освобождение энергии... может привести к внезапной деминимизации.

— Что?! — воскликнул Моррисон. Он повернулся к Барановой. — Это правда?