Фантастическое путешествие

Главная проблема заключалась, конечно, в бесчеловечном характере работы. Он сказал, что пробовал заниматься буквально всем. Получил работу дегустатора шампанского в любимом ночном клубе, напился в первый же вечер и оскорбил босса. Был изгнан с крайним ущербом для здоровья. Он хотел показать мне, куда именно получил удар ногой, но меня не заинтересовало это зрелище.

Потом он устроился кассиром, но так и не смог понять, как работать на кассовом аппарате. Сказал, что буквально цепенел от всех этих чисел. Потом он устроился работать на бензоколонку, но так и не научился снимать пробку с бензобака. Устроился в справочное бюро «Блумингдейл», но через час уволился, обидевшись на то, что покупатели требовали у него информацию. Продолжить?

— Судя по всему, — сказал Ван, — я никогда не заполучу девушку своей мечты. Жизнь станет пустой и лишенной смысла. Инспектирование пляжей потеряет свое очарование. Проверка нового ночного клуба закончится пустым весельем. Какой смысл в том, что я достигну вершин беспечного прожигания жизни, если потеряю женщину, с которой неразрывно связана моя душа? — И он разрыдался над бокалом с шампанским, разбавляя слезами чудесный напиток.

Старина, когда я видел его страдания, у меня разрывалось сердце. Мне начинало казаться, что если он удалится в царство унылости и печали, то вряд ли будет так же часто приглашать меня на ужин. Настоящий альтруизм, как тебе прекрасно известно, начинается дома, поэтому я просто обязан был что-то сделать для него.

А это означало, что мне придется обратиться за помощью к Азазелу. Я когда-нибудь рассказывал тебе о двухсантиметровом инопланетянине, которого я вызывал известными только мне тайными средствами? Рассказывал? Ты шутишь.

Как бы то ни было, я вызвал Азазела.

Азазел, как и следовало ожидать, был в ярости. Он появился, крича дискантом и бешено размахивая руками. Потом огляделся и заметил меня.

— Идиот и тупица, разве можно меня вызывать в такое время?

— Именно в это время ты мне и нужен, о Чудо Вселенной.

— Но я смотрел… — Он начал подробно объяснять, чем занимался. В его мире, очевидно, существовали животные с шестью ногами, которые перемещались прыжками и кувырками в непредсказуемых направлениях, и на них делали огромные ставки. Побеждал тот, кто первым пересечет финишную линию. Азазел настаивал на том, что его «конь» с непроизносимой кличкой был на грани победы.

— Если я не вернусь именно в момент моего исчезновения, то потеряю семьдесят дворшаков.

— Конечно, ты вернешься именно в тот момент. То, о чем я тебя попрошу, проще самой простоты, и тебе понадобится не более одного мгновения, о Воин Космоса (он любил когда к нему обращались подобным льстивым образом, потому что был крохотным существом, и на его родной планете, как я понял, к нему относились крайне пренебрежительно).

Я объяснил ситуацию.

— Работу? — переспросил он — На моей планете существует слово «кластрон», которым мы называем любое унизительное занятие, которое должно выполняться существами с низким социальным положением, несмотря на их возражения и против их воли.

— Да, — произнес я с чувством. — Именно это мы называем работой.

— Бедняга, — сказал Азазел, роняя скупую слезу, которая упала на скатерть и прожгла в ней крошечную дырочку, — И он действительно хочет работать?

— Он нуждается в ней, потому что хочет получить девушку своей мечты, девушку, с которой неразрывно связана его душа.

— Ах, любовь, любовь, — сказал Азазел, роняя еще одну слезу, — До каких крайностей она может довести даже самых мудрейших! Помню как-то раз, ради любви дорогой запулник, шести футов ростом, что само по себе являлось проблемой, я вызвал ее среднего сожителя на… Впрочем, к делу это не имеет отношения. Как я понимаю, ты хочешь, чтобы я нашел ему работу, на которой он мог бы задержаться.

— Именно.

— И у него нет квалификации.

— Нет.

— Значит, придется работать чисто на эмоциональном уровне. Мы должны найти работодателя, который будет бесконечно доволен твоим другом, а твой друг будет бесконечно доволен своей работой. Сложное дело.

— Не слишком сложное для Разгадывателя Пульсаров.

— Нет, конечно нет, — неуверенно произнес Азазел. — Но некоторые сложные моменты есть. Мы не знаем, кто именно будет работодателем, поэтому мне придется создать общее поле молчаливого согласия, а это нелегко.

Должен заметить, старина, что в тот раз я едва не потерял веру в Азазела. Он долго думал, что-то бормотал; я, конечно, не знал, чем именно он занимался, когда погружался в сферу высоких технологий своего общества, но мне казалось, что он колебался, качал головой и часто начинал все сначала.

Наконец он прерывисто вздохнул.

— Сделано, — сказал он голосом, который лишь усилил мои сомнения.

Я, конечно, рассыпался в благодарностях, но не поверил, что он действительно что-то сделал.

Во всем, что произошло, я должен винить только себя. К беде привели именно мои сомнения. Нет, я не собираюсь ронять скупую слезу в бокал с шампанским. Кстати, хочу напомнить, это не шампанское, а дешевое белое вино.