Фантастика 1983

Когда он доковылял до края бархана, то увидел открытую песчаную равнину. Почти у самого горизонта на фоне посветлевшего неба виднелись очертания каких-то развалин.

«Ронис, если его не засыпало, должен был увидеть эти развалины и, вероятнее всего, пошел туда», — подумал Ян.

Жадно дыша успевшим остыть воздухом, Ян шел напрямик.

Шлейф песка, тянувшийся за барханами, кончился. Под ногами было вылизанное ветрами отполированное каменистое плато.

Идти стало легче.

Он тешил себя мыслью, что там, в развалинах, он обязательно найдет родник или хоть какую-нибудь лужу. Постепенно эта мысль овладела им настолько, что он не заметил, как убыстряются его шаги.

Когда он был почти у самых каменных развалин, заметил тень, скользнувшую по каменной кладке. Тень исчезла за каменным поворотом. Когда он дошел до угла, то услышал шуршание осыпающегося песка.

За поворотом был тупик, углубление, похожее на нишу.

Но там никого не оказалось. Почти у самой стены желтел свежий песчаный холмик, над которым в воздухе еще витали легкие золотистые песчинки.

Ян остановился. «Откуда тут мог взяться песок?» — подумал он. Но только подумал об этом, как налетевший порыв ветра уже превратил песчаный холмик в пушистый клубок и, вытянув его песчаной поземкой, увлек за собой в сторону барханов.

Ян глядел вслед ускользающему песку, который струился по земле, огибая выступы, обтекая валуны, сползая в ложбинки, пока тот не слился вдали с желтыми шлейфами оцепеневших песчаных холмов.

Ян повернулся в сторону развалин, и хотя их очертания были стерты ветрами и временем, на него повеяло вдруг чем-то давно знакомым, словно он уже был здесь когда-то давным-давно. Он проходил по полуразрушенным, осыпающимся улицам, и его сердце ныло в предчувствии, что должно произойти что-то, о чем он давно забыл.

Улица поднималась вверх по склону, по обеим ее сторонам тянулись каменные канавы пустых водостоков. Странное предчувствие все быстрее влекло его по улице, потом заставило свернуть в переулок, где он увидел дом с небольшим двориком, какие бывают в южных приморских городках, не тронутых цивилизацией.

Ян долго стоял в нерешительности. Дом был так похож на дом его детства, что у него захватило дух. Он отворил калитку и пошел по дорожке, выложенной каменными плитами и окаймленной потрескавшимся кирпичом. Посередине двора стояло старое высохшее дерево с черным дуплом и покосившимся скворечником. Тощее сухое дерево было похоже на худого старика, глядящего в небо, словно он только что отпустил птицу и его чуть разведенные в стороны руки были протянуты ввысь, будто тоже могли стать крыльями и устремиться следом.

Дверь на террасу была приоткрыта. Ян поднялся по каменным ступеням. Остановившись у входа, он помедлил, не решаясь переступить через порог. Его рука, скользнувшая по косяку, наткнулась на зарубку. Чей-то возраст был отмечен маленькой горизонтальной черточкой.

Ян задумчиво провел по ней пальцем с какой-то давно утраченной нежностью, словно прикоснулся к чему-то очень далекому и в то же время бесконечно близкому.

Долго он стоял не шевелясь, забыв обо всем на свете, перед полуоткрытой дверью, не отнимая руки от шершавой ложбинки, от маленького руслица жизни.

Наконец он распахнул дверь в смутной надежде… Но внутри, ничего не было, кроме унылой пустоты. В солнечном луче, наискосок пересекавшем комнату, медленно плыли пылинки, то вспыхивая, то исчезая, словно звездные миры перемещались в пространстве. Яну, как в детстве, показалось, что он стоит у самого Млечного Пути… Он вспомнил, как маленьким мальчиком в пыльном солнечном луче среди мерцающих пылинок он пытался отыскать корабль отца, который так и не вернулся из космоса. Иногда ему казалось, что он видит его в одной из пылинок… Маленькое сердце часто билось в детской надежде, но пылинка гасла и исчезала, долетев до края луча, а с ней гасла детская надежда. И он в слезах бежал к матери и горько рыдал, уткнувшись в колени.

Оглядывая выцветшие потрескавшиеся стены, Ян мыслен но пытался восстановить то, что было здесь когда-то.

Он представил себе маленький столик в углу, со стопкой книг и настольной лампой с ситцевым абажуром в голубую горошину, легкие полупрозрачные шторы на окнах с изображением летящих птиц. Откуда-то в памяти выплыло кресло с клетчатым шерстяным пледом матери. И Яну показалось, что она только что вышла за водой к каменному колодцу во дворе за домом и сейчас вернется, и снова, как тогда, потреплет его за волосы и скажет: «До чего же ты похож на отца…» Ян прикоснулся лбом к холодной пыльной стене и провел по ней дрожащей рукой. Все, что давно стерлось в. памяти, сейчас проступало ярко и явственно, будто он никогда не уходил отсюда; будто так и не дождавшаяся возвращения мать никогда не провожала своего сына на те далекие от Земли орбиты, которые уводили его все дальше и дальше от себя самого.