Фантастика 1987

— У, баловник!.. — в сердцах сказала бабушка. Она подошла к Генке, поймала за руку и стащила на пол.

Генка испуганно смотрел на странную няньку. Он знал неизменное правило: никто из киберов ни при каких обстоятельствах не смел и пальцем тронуть ребенка, их дело развлекать, учить, читать наставления, но и только!..

Присмирев, Генка оделся. Нянька заставила его умыться и почистить зубы, а потом так крепко потерла полотенцем лицо и шею, что Генка порозовел, как созревающий помидор.

Затем бабушка повела Генку на кухню, недовольно бурча, заглянула в шкафы и холодильник. Она не спешила, как другие киберы, кормить Генку питательными смесями в тубах, поставила на электрическую печь сковородку — от аппетитного запаха у Генки потекли слюнки. Никогда в жизни он не ел такой вкусной еды, как эта брызжущая салом яичница.

Генка насытился и с ожиданием посмотрел на бабушку.

— Теперь ты должна играть со мной. Ты что умеешь?

— А ничего, внучек, не умею… Старенькая я — все позабыла. Я вот посуду перемою, а ты ступай поиграй — сколько их у тебя, игрушек!

Генка пожал плечами и отправился в свою комнату, в угол, заваленный игрушками. Здесь дожидались Генкиного внимания космодром с управляемыми по радио ракетопланами, кибернетическая музыкальная игра — джаз-оркестр из шестнадцати музыкантов, каждый по знаку дирижера играл на крохотном инструменте свою партию, набор крикливых цветных попугайчиков, беззаботно порхающих по комнате, стоило нажать кнопку — и попугайчики послушно залетали в клетку, — все так знакомо и давно наскучило Генке. Он вернулся на кухню, нянька раскатывала тесто и не обратила на Генку никакого внимания — это была очень старая модель с притупленным слухом и зрением. Генка постоял и потихоньку вышел во двор, радуясь предоставленной ему свободе: еще ни один кибер не оставлял его одного, непременно увязывался следом.

Щелкала в кустах какая-то птица, пахло спелыми яблоками, над головой синело высокое небо. Чтобы быть поближе к небу, Генка решил взобраться на старую яблоню с раскидистыми ветками.

Он вообразил себя скалолазом, покоряющим неприступную вершину, цепляясь за ветки, карабкался по стволу выше и выше, ветки яблони становились все тоньше, одна из них дрогнула под ногами, сухо треснула, и покоритель вершин стремглав полетел на землю.

Падая, Генка зацепился рубашкой за сук, рубашка лопнула, но спасла Генку от худшей доли. Генка шлепнулся на вскопанную землю, вскочил на ноги и со страхом смотрел на темную струйку крови, сочившуюся из разбитой коленки.

— Кибер!.. Нянька!.. — истошно закричал Генка. Он с надеждой глядел на дом, откуда должна была выбежать приставленная к нему кибернетическая бабка. Но нянька старой модели оказалась глуховатой — Генке пришлось долго надсаживать глотку, прежде чем бабка услышала его.

— Коленка!.. Больно!.. — размазывая слезы, жаловался мальчик подошедшей бабушке. Он ждал, сейчас нянька откроет у себя на боку потайную дверцу и нажмет кнопку вызова «Скорой помощи» — так поступали все киберы, даже крокодил Тошка, когда Генка нечаянно загнал в палец занозу и захныкал. Но нянька этой модели вела себя непонятно — напрасно Генка, пытаясь показать всю серьезность своего положения, размазывал по лицу слезы и громко плакал, его опекунша не спешила подавать сигнал.

— Ну чего ревешь, как бычок!.. Большой уже… Сейчас я тебя полечу, полегчает.

Нянька сорвала с земли листок, послюнявила и приложила к разбитой Генкиной коленке. Листок был прохладный — боль уменьшилась наполовину, Генка перестал плакать и дал няньке вытереть у себя под носом сухим передником. Бабушка взяла Генку за руку, и они пошли туда, где за кустами малинника кончался сад и начиналось поле. Здесь сладко пахли цветы и травы, гудели пчелы — от яркого солнца и пряного ветра кружило голову. Бабушка ходила по полю, рвала стебельки и говорила Генке певучим голосом:

— Это, гляди, детка, шалфей — горлышко когда застудишь, помогает, это змеиная травка от золотухи, а это заячьи ягоды от лома глаз и от слабости в ногах первейшее средство…

Потом они сидели вдвоем на берегу мелководной речушки, Генка положил голову бабушке на колени и устало закрыл глаза.

— Поспи, поспи, внучек, а я сказку скажу, — говорила бабушка, гладя Генку теплой мягкой рукой.

— А что такое сказка, бабушка? — Генка поднял голову и снизу вверх посмотрел на няньку.

— Сказка?… Сказка — это когда все хорошо кончается, — ответила бабушка. — Слушай, я буду сказывать, а ты слушай… «В некотором царстве, в тридевятом государстве жили-были старик со старухой, и было у них три молодца-сына, один краше другого…» Голос у бабушки ласковый и певучий, будто ручей журчит, убаюкивает Генку, хорошо Генке, уютно устроился на коленях, слушал сказку и незаметно уснул.

Проснулся он в своей постельке, увидел над собой улыбавшееся мамино лицо, сладко потянулся и спросил:

— А где бабушка?…

— Какая бабушка? — озабоченно сказала мама и потрогала Генкин лоб.

— Хочу бабушку, которая умеет рассказывать сказки, — захныкал Генка.