Фантастика 2004. Выпуск 1

— Мне уже нравится ваша оперативность, — отметил слон. — В четыре утра мы отправляем транспорт, это не пассажирский лайнер, но я сам так путешествовал — вполне комфортно. Сколько вам времени на сборы? Я пришлю машину.

— Мне — нисколько. В отеле на 545-ой авеню находится моя жена и дети. Если вас не затруднит…

— Договорились. Шофер заберет их, потом заедет за вами. Куда?

— К главным воротам Белого Дома.

— Что ж, желаю успеха. Думаю, еще увидимся.

Трейси положил трубку. Посмотрел на кипу бумаги, загромождавшую его стол. Взял верхний лист, перевернул его, остальные бесцеремонно смахнул на пол. Долго вспоминал, как пишутся нужные слова. Он легко читал, но вот с начертанием букв испытывал трудности. В школе при гетто словесность преподавала мыслящая летучая мышь, которая ночью питалась, а днем повисала над доской, заматывалась в крылья и спала. Так что читать Трейси научился у родителей, еще до школы, а вот с чистописанием дела обстояли хуже некуда. Но никого, в том числе и его самого, это не волновало. А почему его должна была заботить какая-то мелочь?! Все компьютеры работают с голоса, а лишние знания тяготят. Колледж Трейси окончил без проблем и к большему тогда не стремился.

Наконец, он вспомнил. Старательно, большими печатными буквами, вывел:

УШОЛ В АТСТАФКУ.

Заменил точку на восклицательный знак для большей выразительности, аккуратно пристроил записку посреди стола.

В гардеробной уложил в чемодан вещи, с которыми приехал из гетто. У дверей спальни задержался. Пробитую утренним террористом створку никто даже не подумал заменить. Листочки у лианы-телохранителя безвольно обвисли — то ли от сквозняка, то ли растение предчувствовало скорую разлуку. Чуть не прослезившись от жалости, Трейси старательно увлажнил землю в кадке, сдобрил ее подкормкой. А потом ему пришло в голову более простое решение.

Он покинул здание, держа в одной руке чемодан, а в другой — кадку с лианой. Почти вприпрыжку пересек газон, отделявший парадное крыльцо от ворот. И засмеялся, открыто и искренне, увидав подъезжающую длинную черную машину.

Иногда вид на жительство значит больше, чем право на жизнь.

Галина Полынская. Семья

Мама сказала:

— Чувствуешь, какой интересный запах?

— Это трава, — ответила я, не отрываясь от ноутбука.

— Благовония, что ли? — принюхивалась мама.

— Вония — да, но не совсем благо.

— В каком смысле?

Я подняла на нее измученные монитором глаза.

— Это марихуана, мама, ну что такого непонятного?

— Как так? — присела мама на табурет. — Почему в нашей квартире пахнет марихуаной?

— О, Господи, — я глотнула остывший кофе, — это снизу тянет, с четвертого этажа. Коренные москвичи из солнечного Азербайджана запалили косячок, и не один, судя по густоте аромата.

— В одиннадцать утра? — изумилась мама.

— Ма, мне осталось два абзаца до конца раздела, можешь еще сделать кофе и оставить меня в покое минут на… на полчаса?

— Да, да, конечно.

Мама поставила джезву на плиту и примостилась на табурет у окна, созерцать летний пейзаж. Минуты через две маме стало скучно, она тихонько вздохнула и исчезла. Секундой позже в комнате за стеной включился телевизор. Когда я переезжала на эту планету, чтобы спокойно довести до конца свой наиважнейший заказ на книгу, разве я могла предположить, что за мною потащится семья, и надежды на быструю плодотворную работу так безобразно рухнут?

— Мама! Ну, неужели трудно просто встать со стула, выйти из кухни и нормально перейти в комнату?!

— Извини, — раздалось над ухом.

— И перестань посылать голос! Можно же встать, придти на кухню и сказать?! Или хотя бы крикнуть погромче, как все нормальные люди?! Сколько можно просить об одном и том же!

— Извини!!! — эхо разнеслось на весь район, заорали автомобильные сигнализации.

Я медленно закрыла и медленно открыла глаза. Кофе выкипал. Чертыхаясь, я бросилась к плите. Из комнаты доносилось: «… а то транклюкируют!». Этот фильм она смотрела уже, наверное, в пятидесятый раз, я его уже знала наизусть, до тошноты, до судорог в коленках. Поневоле перед глазами стали возникать кинокадры, это раздражало и отвлекало от поставленной задачи.

— Мама, ты не хочешь пойти, погулять с собакой?

— У нас нет собаки, — раздалось над ухом.

— О, Господи! Ну, пойди на улицу, отыщи какую-нибудь собаку и погуляй с ней!

— Хорошо, — вздохнул мамин голос и, прямо передо мной, в воздухе возникло ее лицо. — С большой собакой гулять или с маленькой?

— С какой хочешь, — процедила я. — Пожалуйста, дай мне хоть немного поработать, у меня весь заказ рушится. И прекрати это всё! Неужели нельзя…

— Но это долго, — возразила мама, — мне приходится то и дело ходить туда сюда…

— Мама, если ты намотала слишком большой километраж по квартире, почему бы тебе просто не отправиться домой?

— И оставить тебя здесь? Ни за что. Разве хорошая мать оставит своего ребенка одного на какой-то чужой, глупой планете?

— Тогда будь как все остальные! Раз мы на Земле, то и вести себя надо соответствующим образом, иначе можем в такие проблемы вляпаться — не выберемся!

— Хорошо, — снова вздохнула мама, и ее воздушный образ исчез.