Фантастика 2004. Выпуск 1

Она опустилась на краешек стула, с беспокойством вглядываясь в лицо мужа. Минуты три прошли в молчании.

— Может, чаю налить?

— А? — очнулся Дима. — Что? Чаю? Да, чаю… с удовольствием выпью чаю.

Жена поставила перед ним желтую чашку с дымящимся черным чаем, сверху плавала долька лимона.

— Алла, мне такой сон ужасный приснился, кошмар самый настоящий, да такой реальный — не передать словами.

— И что приснилось? — она налила чаю и себе. — Если сон дурной, то надо рассказать его кому-нибудь до обеда и он ни за что не сбудется.

— Ты знаешь, мне никогда не снились сны, ну, может быть, они конечно и снились, а я их не запоминал, а тут… — глотнул крепкого сладкого чая. — Представляешь, приснилось, что мы все вместе поехали за город, и на трассе нас подрезала какая-то пьяная сволочь. Вы с Данькой погибли, а на мне ни царапины. Я вас похоронил и запил, да так запил, что из института меня выгнали, не сразу конечно, сначала из завлаба перевели в рядового сотрудника, потом в лаборанта, а после и совсем вышибли. Все пропил, даже квартиру, бомжем стал, не смог с болью справиться, понимаешь? Хотел умереть, но одним махом всё никак не получалось, так и жил, каждый день умирая.

Он замолчал, глядя на желтую чашку.

— Господи, Боже мой, — выдохнула Алла, — и вправду кошмар… А дальше что?

— Ничего, проснулся.

— Мне прямо не по себе, — повела плечами Алла и, обернувшись к плите выключила газ. — Давай не поедем сегодня за город.

— А… собирались? — поднял на нее взгляд Дмитрий.

— Ну, да, на дачу к Вельяминовым грибы собирать.

Он выскочил из-за стола и бросился к окну. На стоянке перед домом мирно стояли зеленые Жигули.

— Дим, — подошла и обняла его за плечи жена, — ну, что ты, это же был всего-навсего сон, да, согласна, ужасный, но — сон. Только и всего. Я сама от него под впечатлением, поэтому сегодня никуда не поедем, поедем в другой раз.

— На электричке… — почти беззвучно пошептал Дима.

— Что? Я не расслышала.

— Поедем, говорю, на электричке, а это, — он ткнул пальцем в стекло, — продам. Завтра же дам объявление.

— Ма! Па! — донесся голос Даньки. — Глядите, чего у меня есть!

Едва удерживая, Данила тащил на кухню огромного лохматого черного кота. Толстый котище не сопротивлялся, он покорно висел в объятиях мальчика и сонно жмурился.

— Ох, какой красавец! — воскликнула Алла. — Ты где его взял?

— У нас тут был.

— В квартире? — удивилась Алла.

— Да.

— Как же он сюда попал? Может, в окно залез… а дверь входная закрыта?

Даня кивнул.

— Ма, па, мы же оставим его себе, а?

— Даничка, скорее всего, это чей-то кот, смотри, какой он пушистый, упитанный, он явно не уличный, хозяева будут его искать.

— Ну, ма-а-ам! — заныл мальчик. — Ну, пожа-алуйста! Давай оставим, я назову его Черныш!

— Я не против, но что скажет папа?

Папа молчал и, не моргая, смотрел на кота.

— Дима? Дим!

— Что?

— Оставим кота? Смотри, какой красавец! Если, конечно, найдутся хозяева, вернем зверя, а пока пусть у нас живет, ты не против?

— Нет, — медленно качнул головой он, — не против.

— Ура! — обрадовался Даня и опустил кота на пол. — Ма, дай молока, Черныша пора кормить!

Улыбаясь, она достала из холодильника пакет молока и протянула сыну.

— Алла.

— Что, Дим?

— Иди сюда.

Он крепко обнял ее.

— Если бы ты только знала, как же я вас с Данькой люблю, — прошептал он ей на ухо.

— И мы тебя любим, — шепнула она в ответ. — А как же иначе? Ведь мы же семья.

Виталий Каплан. Иной среди иных

1

Уснуть в троллейбусе — такого с ним ещё не было. И ладно бы заполночь, добираясь на последнем, случайном — так нет же, в пять вечера, не особенно и устав. День как день — уроки, методобъединение, подготовка викторины с шестыми классами. Странно.

Странности сегодня вообще лепились одна к одной. Час пик — а двадцать второй троллейбус пришёл почти пустым. Необъяснимо изменилась и погода — вопреки прогнозам синоптиков, натянуло откуда-то сизых облаков, запахло в воздухе близкими дождями. Вот тебе и бабье лето!

Дмитрий сидел, прислонясь к окошку, тяжёлую (три пачки контрольных тетрадей) сумку он пристроил слева, всё равно некому было покуситься на полметра кожаного сиденья.

Москва не хотела расставаться с летом — пускай даже и с таким неласково-мокрым. Зелень листвы ещё не окрасилась желтизной, газоны пестрели цветами, рекламные плакаты обещали фантастические скидки на летних распродажах. Две недели сентябрь притворялся июлем, маскировался солнышком и температурой за двадцать. Но сейчас, видимо, решил взять своё. Свистнул хулиганистыми ветрами, развесил тучи и приготовился к боевым действиям.

Действительно, вдали громыхнуло. Пока ещё осторожно, словно примеряясь — но по всему было видно, что от слов погода перейдёт к делу.