Фантастика 2006. Выпуск 2

— Вам хочется понять, в чем заключалась причина катастрофы? Попробую объяснить. Вдумаемся: что такое мозг? Это аппарат быстрого и глубокого отображения внешней среды во внутренних структурах организма. Говоря популярно, мозг — это своего рода «троянский конь», с помощью которого внешняя среда проникает в самые сокровенные части живого существа и оттуда, принимая вид его собственных внутренних импульсов, направляет всю деятельность организма. Чем более развит мозг, тем более развит существующий на его основе интеллект. Но это одновременно означает усиление зависимости интеллекта от все более отдаленных — в пространстве и времени — событий в среде обитания. Порой это может привести к весьма драматичным и даже трагическим последствиям — как это, к сожалению, и произошло со Сте-том. Когда события прошлого ощущаются и переживаются столь же остро и отчетливо, как и события сиюминутные, когда прошлое присутствует в сознании человека наравне с настоящим, синхронно с ним — возникает болезненный психологический эффект, который Стет весьма точно назвал синхронозом. Это что касается отношений со временем. Но существует еще проблема пространства… Если исследования будут продолжены, то, полагаю, весьма скоро нам предстоит столкнуться с таким феноменом, как шизотопия — субъективным эффектом «расщепления места», когда человеку может казаться, что он в данный момент находится не в одном, а сразу в двух, трех, пяти и так далее местах.

Слова Зимменталя заставили меня взглянуть на проблему в ином, максимально широком масштабе. Не знаю, как насчет «шизотопии», но я уверен: уже то, что выпало на долю Стета, заставляет задуматься не только о конкретной научно-практической проблеме, но и о самых главных, кардинальных способах развития нашей цивилизации. В истории Корнева мне видится некий глобальный общефилософский подтекст, игнорировать который мы не имеем права. Смысл его удобнее всего, пожалуй, сформулировать в библейских категориях, взяв за основу историю Каина, изложенную в Книге Бытия. Перечитаем стих второй, который гласит: «И был Авель пастырь овец; а Каин был земледелец». То есть если Авель довольствовался очень мягким, почти незаметным вмешательством в природу мироздания, то Каин был радикальным преобразователем, революционером — он совершил нечто такое, что до него никто не делал: разрезал плугом грудь матери-земли, чтобы вырастить хлеб. И не потому ли Господь столь осторожно отнесся к достижениям Каина, не приняв от него даров? Ведь и впрямь от такого радикала всегда можно было ожидать чего угодно. И весьма скоро опасения Создателя наихудшим образом подтвердились: Каин убил Авеля. Но вот что интересно: обвинения Каину выдвигаются Господом не от самого себя, верховного судии, а от… земли: «И ныне проклят ты от земли… Когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле». Чем же обусловлено земное проклятие Каину? Видимо, тем, что земля, как говорит Господь, «отверзла уста свои принять кровь брата твоего от руки твоей» и была этим осквернена.

Итак, вспоров плугом грудь земли и бросив в нее зерно, Каин стал героем-первопроходцем, основателем земледелия. Но, вскрыв ножом грудь Авеля и пролив на землю кровь, он оказался преступником. Точно так же мы, вторгаясь в неизведанное, не можем знать, какая участь нас ожидает. Окажемся мы героями или преступниками — это решаем не мы, а последующая история и живущие в ней потомки. Однако путь, который мы при этом можем использовать, всегда остается одним и тем же: чтобы двигаться вперед, нам не остается ничего другого, как постоянно нарушать каноны, переступать через запреты и преступать привычные нормы — словом, нести на себе каинову печать, которой изначально помечена наша цивилизация. Мы можем скорбеть, возмущаться и бунтовать, но нам никогда не преодолеть этот каинов комплекс, в силу которого и отдельные люди, и большие группы людей, называемые, допустим, социальными движениями, политическими партиями, научными и художественными школами, могут вдруг из героев стать преступниками, и наоборот — те, кто считался преступниками и предателями, могут быть оправданы и превратиться в героев.

Заканчивая свои размышления, хочу подвести итог истории Стета Корнева, в судьбе которого самым роковым образом тоже отразился каинов комплекс. Я уже упоминал, что довольно значительная часть мнемокристаллов, на которые записывались его переживания в ходе последнего полета, была уничтожена в результате катастрофы. Впоследствии, однако, на месте крушения корабля в пустыне Мохаве в результате долгих и тщательных поисков удалось собрать некоторые дополнительные, хотя и разрозненные части мнемозаписи. Не все из них поддаются достаточно внятному истолкованию, но мне для моих целей обобщать весь материал и не нужно. Я хочу остановить внимание членов следственной комиссии лишь на одном фрагменте — это несколько десятков минут, предшествующих последнему, в полном смысле гибельному решению Стета.