"Фантастика 2022 - 8". Компиляция. Книги 1-13_4

Собственно говоря, нынешнее московское ненастье ее вполне устраивало: можно, не вызывая лишних подозрений, завернуться в длинный бесформенный балахон, надвинув капюшон до кончика носа – вроде как, укрываясь от ветра и дождя, а на самом деле – от развешанных тут и там зорких камер. Настя их чувствовала: всегда точно знала, есть ли поблизости бездушный соглядатай и куда направлен его электронный взор. В центре города камеры были понатыканы, почитай, на каждом шагу, но туда Журова и не совалась. Как и в метро не рисковала спускаться. На поверхности же за пределами Садового кольца почти всегда можно было заранее вычислить угрозу и обойти опасный участок стороной.

Исключение: если камера «спала» – и вдруг включалась. Здесь уже успеть среагировать было непросто. Под одну из таких «притаившихся в засаде» камер Настя и угодила буквально час назад. Со спины, в пелене дождя, но алгоритмом распознавания попавших в поле зрения системы наблюдения объектов с Москвой поделились жнецы – «пани Горска», бывший Настин наставник в страте, как-то мельком об этом упоминала. От инопланетных технологий всего можно ждать, поэтому самое меньшее, что необходимо было сделать – сменить верхнюю одежду. И, желательно, поскорее.

От «ковчеговских» куртки, футболки и ботинок Журова избавилась в первые же часы после бегства из «Девятого неба». Ресторан ей пришлось покидать в страшной спешке: жнецы вломились туда через считанные минуты после того, как «пани Горска» отключилась, выпив подсыпанное ей Настей в бокал снотворное. Шипастый летательный аппарат – катер атмосферного класса, знакомый Журовой по преподанным наставником урокам – откуда ни возьмись появился в небе над Москвой-рекой и устремился прямиком к панорамному окну высотки, за которым Настя – новоявленный трутень и предатель своей страты – исступленно пилила столовым ножом твердую, как камень, шею монстра, которым обернулась блондинка-«полька».

О том, что не успела в тот раз довести начатое до конца, Журова жалела до колик в животе. Шансов на успех у нее не было – теперь она это понимала – но горечь от несостоявшейся мести от того ничуть не умалялась. Виновница всех Настиных бед осталась жива – а может быть, даже еще и поднялась после окукливания на новую ступень в этой их проклятой монструозной иерархии. Несправедливо!

Впрочем, новая встреча бывшего жнеца семьдесят третьей касты и провалившего его воспитание наставника была неизбежна. Настю искали. Не раз и не два, пробираясь по городу, Журова видела на огромных экранах, обычно транслировавших рекламу, свой портрет – с обещанием награды за любую информацию. Фотография, правда, была старая, прошлогодняя – сейчас Настя и сама не узнала бы себя в той наивной девчушке.

Расслабляться, однако, не стоило. Несмотря на недавно обретенный статус трутня, дара менять внешность Журова не получила – возможно, лишь пока – но кое-чего можно было добиться и чисто человеческими методами. Замену «ковчеговской» одежде Настя нашла в одном из покинутых жителями аварийных домов. Макияж, нанесенный при помощи позаимствованной там же косметики, может, и не мог сравниться с полноценной личиной, но сбить с толку случайного наблюдателя был вполне способен. Последним шагом стала стрижка – обнаруженными в пустой квартире ножницами Журова без жалости обрезала любимые локоны, оставив на голове лишь неровный короткий «ежик».

Разумеется, рассчитывать на то, что жнецы понадеются на одни лишь земные камеры и рекламу, не стоило. Страта будет искать беглянку и собственными силами. Закрываться от ментального поиска в информационном поле Настя худо-бедно умела – это было одним из первых уроков, полученных ею от наставника – но силы свои отнюдь не переоценивала. Вечно скрываться не получится – рано или поздно ее все равно найдут.

А значит, следует должным образом подготовиться к грядущему рандеву.

Потенциально трутень сильнее любого, кто связан по хвосту и щупальцам жесткими табу страты, в реальности многое здесь зависит от накопленного опыта. Увы, Настин пока был околонулевым. К тому же, большинство способностей могли прийти к ней лишь после второго-третьего окукливания, не раньше. Журову даже посещали мысли пришпорить процесс «взросления», сиганув с крыши или полоснув себе ножом по горлу, но она опасалась, что, пока временно будет находиться вне игры, жнецы беспрепятственно доберутся до беззащитного кокона. К тому же, было в самой идее самоубийства – пусть окончательная смерть ей как монстру и не грозила – что-то в корне неправильное. Настя даже не понимала, человеческое это у нее еще неприятие или уже чужое – жнецы, например, произвольное окукливание весьма не одобряли.

Словом, особыми успехами в монструозном самосовершенствовании Журова пока похвастаться не могла. Оставалось тянуть время, собирая навыки по крупицам. И прятаться.