— Это почему же в одиночку? — раздался звонкий голос Вилли, и сын герцога Дареаля шагнул в комнату. Он вырос, стал гораздо выше, почти догнав своего приятеля — Филиппа Вейрана. Темно-русые волосы торчали в разные стороны, напоминая волчью шерсть. А голубые глаза глядели холодно — Вилли никогда меня не любил.
— Что ты здесь делаешь? — резко обернулся герцог. — Подслушиваешь?
— И не думал! — оскорбился юный волк. — Но вы так громко разговариваете, что не услышать сложно.
И волчонок демонстративно занял оставшееся свободным кресло. Герцог Дареаль едва сдержал горестный вздох. Видимо, воспитывать сына подростка — та еще морока.
— Вилли, у нас серьезный разговор, — угрюмо сказал герцог.
— И что? — поинтересовался его сын. — Я тоже серьезен.
— Можешь оставить нас?
— Не могу. Ты же не пускаешь меня к Анри.
— У тебя свой дом есть.
Кажется, герцог начинал свирепеть. Да уж, я зашел не в лучшую минуту. Вот только Вилли не боялся гнева отца. Он спокойно смотрел на него, словно наслаждаясь произведенным эффектом.
— Вы говорили об Андре, — вернулся Вилли к услышанному обрывку разговора. — Ему что-то угрожает?
Дареаль сурово взглянул на меня.
— Не то чтобы… — Даже мне стало не по себе от его взгляда. — Но упорно ходят слухи, будто кто-то хочет выпустить Пустоту из заточения, а магистр в башне один. Он отказался от охраны, от чьей-либо помощи.
— Значит, плохо предлагали, — ответил волчонок, и Дареаль все-таки подскочил на ноги. Вилли тут же шмыгнул за дверь, правильно рассудив, что терпению отца пришел конец.
— Вот шельмец! — Этьен с грохотом захлопнул за ним дверь. — И вот как с ним разговаривать? Никого не слушает!
— А в чем хоть проблема? — поинтересовался я.
— Разве не видно? Я ему слово, он мне двадцать. Неуправляемый ребенок! Нам надо возвращаться домой, в замок, а он упрямится. Говорит, что все его друзья здесь, а там никого.
— Так оставьте его в столице, — ответил я. — Сколько лет вашему сыну, герцог?
— Исполнилось семнадцать. — Теперь, кажется, гнев Дареаля сосредоточился на мне.
— Ему пора учиться. В столице и округе множество хороших учебных заведений, в которых за Вильямом присмотрят. У него расширится круг общения, чего он, мне кажется, жаждет, а вы сможете уделить внимание супруге и младшим детям.
— Я бы с радостью, — ответил Этьен. — Но тогда я не смогу его защитить.
— От кого? Насколько я знаю, в магистрате хорошо относятся к вашей семье. И граф Вейран, и виконт Гейлен. И даже этот странный Андре, если верить Вилли. Кто может желать вам зла?
— Охота на оборотней никогда не прекращалась, — заметил герцог.
— Возьмите с Вилли слово, что он не станет раскрывать свою сущность. О вашей, кстати, мало кому известно. Он тоже сможет скрывать свою волчью половину. Подумайте, герцог.
— Может, вы и правы, месье Лафир, — склонил голову Дареаль. — Прежде чем разрешить Вилли остаться, надо поговорить с Вейранами. Я собирался скоро уезжать обратно, но ваш вопрос… Он требует детального рассмотрения. Видимо, мне придется отложить отъезд.
— А почему ваша супруга не желает возвращаться в столицу? — спросил я. — Она ведь была одной из лучших целительниц магистрата.
— У нас трое маленьких детей, — посуровел Дареаль. — Их безопасность превыше всего.
— Думаете, стены родового замка уберегут их?
— Я надеюсь на это.
— А что по этому поводу думает сама мадам Дареаль?
— Она во всем со мной согласна.
Насколько я знал Айшу, вряд ли Этьен говорил правду. Но я не стал заострять на этом внимание. Думаю, скоро Айша сделает это за меня, а мне же нужны сведения. Информация, которая поможет предотвратить беду, иначе она коснется каждого. Свои же семейные проблемы герцогу придется решать самостоятельно.
— Спасибо, что уделили мне время, — сказал ему. — Если что-то узнаете, свяжемся по визору?
— Да, я напишу вам, месье Лафир.
Я видел, что мысли Дареаля уже далеко, и поспешил откланяться. Да, судьбу герцога не назовешь легкой, но сердце по-хорошему кольнула зависть. У него была семья, дети, а я так и не смог создать свою. Может, пора задуматься над этим вопросом? Вот покончу с расследованием — и постараюсь. Хотя я ведь и не прятался ни от кого. Но в сердце пусто, несмотря на огромное количество женщин, с которыми было так просто провести ночь и так сложно строить отношения.
С этими мыслями я направился домой. Уже почти подходил к двери, когда увидел фигурку, шагнувшую из-под навеса у постоялого двора.
— Вики? — обернулся удивленно. — Что-то случилось?
— Нет, — растерянно улыбнулась она. — Мне просто не хотелось идти домой. Да это и не дом, скорее всего, лишь здание, где мы все живем. Я решила пройтись немного, и ноги сами принесли сюда.
— Входи, — отворил дверь. — И остановись на секунду.
Активировал заклинания, позволяя духу-хранителю запомнить ее.
— Все, теперь можешь приходить ко мне без опаски, — обернулся к ней. — Только без спутников, иначе не выйдет.
— Спасибо, — улыбнулась девушка. — Я правда вам не помешаю?
— Можешь говорить мне «ты», раз уж мы увязли в одном деле. И — нет, не помешаешь.