"Фантастика 2023-74". Компиляция. Книги 1-13 (СИ)

Даже в свои двенадцать лет Кристобаль понимал: это не равнозначно правде.

– Как давно она… три месяца назад? В то время мой отец был дома!

– Он сам не поджигал фабрику, разумеется. Но, по версии Аматейна, все подготовил – и пленник это подтвердил. Всем участникам заговора грозит смертная казнь.

– Какое безумие… – прошептал Кристобаль, пряча лицо в ладонях. – Зачем моему отцу эта фабрика? У нас достаточно земель, нам всего хватает – я, конечно, не управляю Алым замком, но все вижу и слышу. Никто из фениксов никогда не брал чужого.

– Ты просто не можешь понять кое-чего важного, – сказал Рейнен. Более мягкосердечный магус или человек попытался бы утешить мальчика, но Ворон разговаривал с ним как со взрослым, ничего не скрывая и не смягчая. Почти ничего. – Большинству людей и магусов – в этом смысле мы с ними одинаковы – всегда чего-то не хватает. Денег, власти, любви, уважения, славы… – этот список можно продолжать бесконечно. Каждый из нас судит о другом со своей точки зрения, и поэтому мы часто ошибаемся – ведь тот, кто мечтает о славе, никогда не поймет того, кто мечтает о любви. Аматейн мечтает сделать свою Империю блистательной и осознает, что для такого у него маловато власти.

Кристобаль кивнул:

– И поэтому он думает, что ее жаждут все. Особенно другие кланы.

– А ты неглуп. – Рейнен улыбнулся краем рта и потрепал его по волосам, впервые вспомнив, что разговаривает с ребенком. – Я должен тебя оставить, у меня много дел. – Он поглядел на Кристобаля, словно думая, стоит добавить еще что-то или лучше промолчать. Кристобалем вновь овладело то же самое чувство, что и совсем недавно: ему сейчас соврут. – Я попытаюсь убедить его величество, чтобы твоего отца судили в Росмере. Росмерского Судию невозможно подкупить или запугать – он всегда выносит справедливые решения. Будем надеяться, что Эльга-Заступница окажется на нашей стороне, и я его… уломаю.

– Будем надеяться, – повторил Кристобаль словно эхо. – А чего хотите вы, господин Верховный Ворон?

Рейнен обернулся у двери:

– Что?

– Чего вы хотите? – снова спросил Кристобаль, бестрепетно глядя Корвиссу в глаза. – Денег? Власти? Или… чего-то другого?

– Справедливости, – сказал магус со шрамом на щеке. – И знаний. Ради того, о чем еще никто в мире не знает, я готов на все. Спи, мальчик. Завтра я приду и расскажу тебе, чего нам удалось добиться в деле спасения твоего отца.

И дверь закрылась.

Кристобаль и вправду попытался уснуть. Его держали в гостевой спальне. На огромной кровати могли бы разместиться с удобством десять таких мальчиков, как он. Еще он увидел несколько пустых сундуков для одежды, плетеное кресло у занавешенного плотными шторами окна, выходящего в сад, и книжный шкаф, заполненный легкомысленными романами. Он пробовал читать, пробовал считать листья на ветках за окном, пробовал даже драться с воображаемым Госсом. Но рано или поздно его мысли возвращались в привычную колею, и внутри все начинало болеть.

Он виноват. Он все испортил. Если бы не он, отец был бы свободен.

И впрямь оставалось лишь молиться Эльге-Заступнице…

Кристобаль закрыл глаза и почти сразу провалился в сон. Во сне он шел по лабиринту жутковатых темных коридоров вместе с какой-то девушкой и говорил с ней на языке, которого не понимал, – смешном языке, напоминающем птичье чириканье. Девушка была красивая, но казалась очень уставшей, да и сам Кристобаль едва переставлял ноги, словно брел по песку. Они поднялись по лестнице и попали в зал, где обитало чудовище – громадный черный змей с пастью, полной острейших зубов, и глазами, похожими на лампы. В этот момент случилось нечто странное даже для сновидения – Кристобаль почувствовал, как превращается в большую хищную птицу. У него выросли крылья, руки стали лапами с когтями – он обратился в сгусток полыхающего гнева и бросился на змея. Чем дольше длилось их сражение, тем дальше уходила та часть его сути, что была Кристобалем Фейрой, сыном Пламенного Князя Марко и его жены Марии, братом красавца Бастиана, учеником великана Госса… Ему теперь хотелось только убивать, и змей подвернулся как нельзя кстати. Кромсать и жечь плоть врага – вот настоящее удовольствие, и, наверное, Рейнен прав. Вот этого ему всегда не хватало. Вот этого он хотел.

И получил.

Когда змей был повержен, он замер, наслаждаясь победой. Его уже не удивляло, что сон сделался очень подробным, полным запахов, звуков и ощущений, которые бывают только в реальной жизни. У него за спиной раздался шорох, и, повернувшись, он увидел девушку, что шла с ним по лабиринту. Она протягивала к нему руки и что-то чирикала на своем птичьем языке.

Он не понимал ни единого слова.

По ее лицу потекли слезы, и Кристобаль ощутил в происходящем какую-то неправильность. Он же был в доме Рейнена – в том самом доме, где, по словам старейшины воронов, ему ничего не угрожало. В безопасном логове, в хорошо спрятанном убежище, подготовленном специально для подобных случаев и расположенном там, где никто не станет искать, – на самом видном месте. Он должен был оставаться здесь, а не бродить по лабиринтам, сражаясь с монстрами.