"Фантастика 2024-110". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)

Меня как-то, после начала выпуска первых бытовых персоналок в середине пятидесятых пригласили выступить там с лекцией о будущем игр на вычислительной технике. Я тогда и постарался, снова сдёрнуть «завесу над грядущим». Нашумевшее, помню, было выступление..

* * *

Следуя хорошей традиции, заданной при разработке вычислителей первого поколения, мы позаботились о качественной документации на русском и английском, изрядно снизившей «порог вхождения» юзерам.

Вот основные из мануалов к М-4:

* Аппаратная организация и элементная база дискретного электровычислителя М-4.

* Создание компактного и скоростного ПО на языке автокода/ассемблера.

* Основы разработки ПО на базовом языке программирования высокого уровня.

* Руководство пользователя операционной системы ОС-1

* Системные функции ОС-1.

* Стандарты и правила аппаратного обеспечения М-4.

* Руководство пользователя печатника АЦПУ-128.

Глава 8 — Цифровые и политические грани сталинского СССР ver.2.0 Часть I

(..из неизданных мемуаров Рожкова Н.Е., хранящихся в его семейном архиве..)

К середине 1948 года в отделах нашего НИИВТ эксплуатировалось свыше 20 М-4 и мы, совместно с КБ МЗЭТ (где было примерно такое же число машин) разработавшие этот вычислитель и комплекс ПО для него, были в том момент самыми массовыми его эксплуатантами в мире.

Почти-что то самое звёздновойновое — «Дроиды, делающие дроидов» :-)

На самом деле именно то, что ранее все первые опытные экземпляры шли к нам, и внесло основной вклад в относительно быструю окончательную доводку софта для М-4.

Сам же наш НИИВТ, как я осознал именно тогда, несмотря на реальное нахождение на самом переднем крае информационных технологий мира «альтернативного 1948 года», всё больше напоминает мне своим образом советский НИИ из моего прошлого. По крайней мере, именно таким я и видел его к 2018-у через призму нескольких прочитанных в сети статей, описывавших закулисье и внутреннюю кухню подобных советских научных учреждений.

С одной стороны, подобное — забавно. С другой, в подобных статьях упоминались и многие проблемы советской науки. В которой, сочетались весьма любопытная, «свободолюбивая» и местами даже расхолаживающая атмосфера «закрытых мирков», оторванных от жизни страны, странные порядки и обязательная идеологическая составляющая, неизбежная в таком коллективистском государстве, как СССР. Тем более сейчас, в его «сталинском варианте», пусть в котором верхушка партии и получила знание об «ином ходе истории»..

После возвращения из США в 1948-м первое, что поразило меня в НИИВТ — это «повторение движухи» советских НИИ на примере юзания институтским народом возможностей «печатника»-принтера.

Как это было?

Как только у нас в НИИВТ появились первые экземпляры АЦПУ-128, которое разрабатывал выделившийся в отдельное структурное подразделение из КБ МЗЭТ (отдел был переведён в Казань, где позже и начали выпускать печатники), сей кондовый и весьма надёжный аппарат активно начал использоваться сотрудниками нашего НИИВТ. А я оценил его нужность и незаменимость для этих времён, когда пока ещё нельзя скинуть любой файл любого типа и размера парой-другой касаний сенсорного экрана смартфона или кликов и движений мыши на компе.

Но за время нашей с Марго и Мариной поездкой за океан, в НИИВТ в каждом отделе появился как минимум один АЦПУ-128 и институтский народ, пользуясь невиданной не только в Союзе, но и в мире возможностью, устроил себе «персональную типографию».

Признаюсь, ранее, несмотря на проведённые к тому времени 8 лет в сталинском СССР, я только в 1948(!), глядя на многих давно знакомых мне людей — образованных, талантливых, не просто работающих на самой передовой в мире ВТ, но и лично создающими для неё ПО, осознал постоянство некоторых обстоятельств, которые полагал «находящимися на пути к решению».

В «самой читающей стране мира», несмотря на все массовые тиражи (как сомнительной ценности партийной литературы, так и достойных книг художественного, культурного и технического содержания), несмотря на сеть из множества библиотек, не издавалось в достаточном числе и разнообразии того, что называлось «массовой литературой» — детективов, приключений, мелодрамы и прочее.

А то, что из востребованного всё таки издавалось, улетало на мах и становилось дефицитом.

Отдельные, прямо таки потрясные для данного времени вещи, как та же «Лунная радуга» (Толстой-edition), новые вещи выжившего тут Беляева, который выдал пару пользующихся популярностью у советской публики новых романов (прочесть которые я в тот момент ещё только собирался), не меняли общей картины.

На тот момент «послаблений» с разрешённой тематикой в книгоиздании ещё не случилось — тот вал, как я предполагаю, близкий к тому, который (по рассказам моего отца) начался на излёте СССР в «ином прошлом», тут произошёл «под контролем партии» с начала 50-х, когда и реализовалось то самое «разрешить всё, кроме явной антисоветчины и обложить это щадящими налогами».