Фантастика. Журнал "Парус" [компиляция]

— Что не положено? — тупо спросил я.

— Иллюминатор открывать.

— Какой иллюминатор?

— Вот, пожалуйте взглянуть, — он цепко ухватил меня за запястье и потащил к окну. Там на уровне второго этажа висел отливающий серебристо-матовой ртутью металлический диск. Диаметром примерно с двухвагонный трамвай, а высотой чуть больше человеческого роста. Он висел и еле-еле вращался вокруг собственной оси. Нас разделяло метров пять или шесть. Но видел я его достаточно четко — и закругляющуюся серую поверхность, и овальные, величиной с оконную форточку, светящиеся желтым отверстия, и даже заклепки вокруг этих отверстий.

— Э-э-э… М-м-м… Эт-то ваше? — ляпнул я. Кретин безмозглый. Это же Контакт!

— Как-с?.. А… Ну, в какой-то степени — да, — видя мое ошеломление, пришелец явно осмелел. — Собственно, значительной роли это не играет. У нас имеется ряд тем, которые, как мне кажется, более уместны в данной ситуации.

Издевается по-своему. Будто я каждый день бываю «в данной ситуации». Но я решил поддержать его подчеркнуто вежливый тон. Я судорожно копался в голове, надеясь в куче разнородного пестрого хлама отыскать подходящий оборот. И наконец выдохнул:

— Не смею спорить. — И, чуть помедлив, добавил — Отнюдь.

Я взмок. А, плевать. Буду говорить по-человечески.

— А вы откуда?

— Весьма уместный вопрос, — как мне показалось, с оттенком иронии ответствовал (именно — ответствовал) пришелец. — Но не думаю, что вам что-то могут дать названия планеты, звезды, созвездия, туманности, наконец, откуда я прибыл. Вы ведь, кажется, не астроном?

— Да. В смысле — нет.

— С нетерпением жду вопроса о цели нашего прибытия и о причинах, побудивших нас вступить в контакт именно с вами, — незнакомец выдержал эффектную паузу. — И, не дождавшись, отвечаю. Сначала, мне удобнее, на второй вопрос. Причин для вступления в связь именно с вами у нас не было и нет. Вам просто повезло: нас подвел эффект Лимма. По расчетному превышению скорости света мы должны были появиться здесь ровно в полдень, а вышло, как видите, не совсем так. Ваше окно было единственным освещенным объектом в радиусе полуверсты от точки нашего приземления. Достаточно хорошо изучив представителей вашего вида, вашей нации и эпохи, мы пришли к выводу, что в вопросе, нас интересующем, мы вполне можем положиться и на человека случайного. Мимо собственной выгоды вы проходить не склонны. Мы — представители некоей цивилизации, на сотни и тысячи лет опередившей в развитии вашу. Мы прибыли с предложением к вашим властям. Мы обещаем в случае успешного исхода переговоров навести столь необходимый вам порядок внутри государства, а на мировой арене вывести его на позиции ведущей в экономическом и политическом отношении державы. Лично вас за посредничество ожидает крупное вознаграждение. Вы же в свою очередь… Но об этом потом… Мы не впервые у вас. Здесь уже побывала разведгруппа свободного поиска. Материал собран достаточный, и с вышеизложенным предложением мы обращаемся не вдруг, а в результате глубочайшего и кропотливейшего анализа состояния внутренних дел России и положения ее внешних связей сегодня, на рубеже восемнадцатого и девятнадцатого столетий.

Я просто подпрыгнул:

— Вот в чем дело! А я смотрю, как-то вы смешно одеты. У нас сейчас конец двадцатого.

— Быть того не может! — встрепенулся пришелец. — Вы, наверное, просто сами не знаете, в каком веке живете. Впрочем, нет, это абсурд.

Он подозрительно оглядел меня с головы до ног. Мне стало неуютно в своих старых потертых джинсах.

— Неужели ошибка? — заговорил он сам с собой. — Но ведь это значит полный провал Эксперимента. Какой, вы говорите, век?

— Конец двадцатого.

— Боже, боже! — пришелец, бормоча, заметался по комнате. — Я провалил Эксперимент. Я неблагонадежен. А это — Полная Замена Личности!..

Тут он, как вкопанный, остановился посередине комнаты и очень нехорошо посмотрел на меня:

— То-то я гляжу, странно у вас. Подозрительно-с… Свет вот… Говорю… Не от бога это все! Да и вот, право, штаны-то латаные-перелатанные, комнатушка — не ахти, да-да, а какие вольности себе позволяете! — И его липкий, холодный палец уткнулся в молочно-белую поверхность изваяния, оставив жирное пятно на левой груди.

Ах ты, сукин сын!

Я молча сгреб его в охапку и поволок к окну.

— Пардон! — заверещал он. — Не хотел обидеть ваших чувств…

— Давай вали отсюда!

— Но контакт… прогресс!..

— Я те законтачу! Искры посыплются. Ну!

— Я сам, позвольте, я сам, — повизгивал пришелец, суетливо карабкаясь на подоконник. Фалды его фрака разметались, выставляя на свет божий готовые лопнуть от натяжения панталоны. И так он был жалок, что я не удержался и помог ему. Пинком. Неожиданно он оказался легким и упругим, как гуттаперчевый мячик.