Фантастиш блястиш

И он ждал. И искорка желания и дружбы сообщила об его ожидании девушке Кате. Она тоже не была обязана что-либо делать. Ее роль не имела ничего общего с ролью служанки. И все же ее путь лежал к услужению.

– Такая сегодня игра.

Она наконец-то вернула улыбку своим губам. И плавно покачивая бёдрами, ее тело продвинулось вперёд к своему господину.

– Ты можешь убегать, но все равно в итоге вернёшься к тому, от чего ушёл.

Ее рот приоткрылся в тяжелом дыхании. Из-под влажных чувственных губ показались острые белые зубы.

– Хочешь меня съесть? – усмехнулся Алексей.

Катя не ответила. Встав на цыпочки, она почти достигла его уровня.

Долгую минуту девушка пыталась утонуть в его глазах. Затем она изогнула спину по-кошачьи и плавным медленным маневром прошуршала своей щекой по щеке мужчины.

К конечной точке она едва заметно задержалась, а потом опустилась на пятки. Ее ладони приземлились на мужскую грудь.

И тут же начались круговые движения. Алексея не передернуло: ни от прикосновений, ни от пенящегося на влажной коже мыла.

– Как?

– Отлично. Ты успела согреть его в своих нежных ладошках.

Наверное, комплемент прозвучал в излишне слащавой манере. Поэтому девушка вздорно показала кончик языка, после чего вращательное поглаживание перекинулось на плечи и боковую поверхность торса.

– Ты знаешь, что делаешь.

– Если бы не знала, то не стала бы предлагать.

– Это хорошо.

Алексей входил во вкус. С каждым новым прикосновение он пытался вобрать в себя как можно больше чужого тепла. Сначала ему не был понятен принцип. Потом стало ясно, что по его коже не просто скользит гомологичная субстанция, что происходит нечто большее, чем можно понять и записать на бумаге.

«Энергия?»

– Это энергия?

– Мне больше нравится называть это чувствами?

– Почему? Это же глупо.

– Думаешь?

– Мне так кажется.

– Почему?

– В этом случае понятие никак не соотносится с содержанием.

– А это важно?

– Да.

– Для кого?

– Для меня.

– Но не для Вселенной. Она абсолютно безразлична ко всем желаниям и надеждам.

Она сама большое-большое желание.

Ничего другого она не признает.

Длинный-длинный диалог между мужчиной и женщиной все-таки закончился. И тогда Алексей подумал:

«А что если?»

И это не было вопросом. Это было сигналом к действию. Слегка согнув ноги в коленях, он обхватил женское тело руками и бросил к себе на плечо.

– Что?.. Что ты делаешь?!..

Девушка пыталась издать крик возмущения. Но пока она собиралась, Алексей уже донёс ее до душевой кабинки. Он поставил ее под ласкающий шквал тёплой воды. Он поправил рукой быстро намокшую прядь волос, что упала девушке на глаза.

Шло время…

Он смотрел ей в глаза и вместе с потоками льющейся воды скользил всей своей душой по ее коже.

– Мы пройдём через это вместе, – пообещали его слова.

3

– Э-э!.. Че за фигня?!..

Некто внезапно сделал медвежью услугу. Некто внезапно включил в помещении обычный белый свет и тем самым нарушил сюжет интимности, достигнутый большим чувственным трудом.

– Ах вы, твари…

Алексей только-только успел расслабиться. Все эти прикосновения, поглаживания, поцелуйчики… Он лишь начал чувствовать эффект от скольжения мягких пальцев по лопаткам…

А тут какой-то гад начал орать во всю матерную глотку…

– Проб…ядь ты е…анная!..

«Очень некультурно!»

Алексей медленно приподнял лицо с массажного ложа и вяло посмотрел вперёд. Он не мечтал увидеть источник крика, но просто хотел, чтобы тот исчез. Однако не все мечты сбываются. Там, куда смотрел расслабленный журналист, все же стоял некий мужчина.

– Ты кто? – спросил Алексей, слегка зевая.

Мягкие пальцы продолжали скользить вдоль позвоночника. Для них крики не являлись помехой. А значит, и у журналиста не было повода напрягаться. Другое дело незнакомец…

– Кто я?!

Глаза сверкали, слюна летела во все стороны…

– Кто я, п…дор ты гнойный?!

Эта реплика недовольства была очень злой, но все же представляла собой лишь верхушку айсберга. А за этой образной верхушкой стояли багровое лицо и побелевшие кулаки. И они были куда более реальной угрозой.

– Сейчас ты, п…дрила, у меня получишь!

«Этот человек не хочет разбираться в ситуации и искать консенсус?» – так обобщил ситуацию тот, кто был сведущ в журналистике.

Но ситуация ситуации рознь. И вроде бы Алексею стоило напрячь извилины и здраво оценить угрозу. Только вот прикосновения дамских пальчиков были невероятно приятны. Все прочее меркло, казалось ненужным и неуместным.

И вот ненужный и неуместный человек бросился в атаку…

«Черт, у него кажется своя правда!»

Кривые желтые зубы, загрубевшая прыщавая кожа лица…

Отнюдь не красавец замахнулся рукой на журналиста. Впрочем, ещё не было поздно. Алексей мог спокойно увернуться, отстраниться, стать недоступным для нападения. Ему также можно было самому нанести удар промеж двух озлобленных глаз.

Но ни на что из указанного в списке не было доступных сил у журналиста. Его тело равномерно растеклось по массажному столу. Его тело не хотело двигаться. Оно не желало шевелиться. Тело лениво вручило себя судьбе.

– Бл…

Кончик ногтя резко и больно оцарапал ухо Алексея.

– П…дарас ты еб…нный!..

Но возможно тело журналиста не ошиблось, избрав стратегию ненападения…