Фантазер

Огорченная и обиженная жена возразила: "Вдь я же все время свободна, мн больше и длать нечего, какъ заниматься хозяйствомъ. Ничего особеннаго нтъ въ томъ, что длаетъ юмфру."

Пасторъ умолкъ. Не было никакого смысла спорить, да поможегъ ему Господь! "Нельзя отпустить юмфру", сказалъ онъ. Тутъ онъ замтилъ, что жена сидитъ передъ нимъ въ своихъ стоптанныхъ башмакахъ, ему стало больно смотрть на нее и, уходя, онъ добавилъ: "надо бы намъ, право, пойти выбрать теб при первой возможности пару башмаковъ".

"Ну, да вдь теперь лто", возразила она.

IX

Послднія рыбачьи лодки были готовы съ отплытію, ловъ подходилъ къ концу. Купецъ Моккъ скупилъ всю сельдь, гд только могъ, и никто не слыхалъ, чтобы онъ гд-нибудь задержалъ уплату; только послдняго рыбака попросилъ онъ о краткой отсрочк, пока телеграммой выпишетъ деньги съ юга. Однако, люди тотчасъ зашептались:- "Ага, вотъ и онъ сидитъ на мели!"

Но купецъ Моккъ былъ такъ же могуществененъ. какъ и раньше. Среди другихъ своихъ предпріятій общалъ онъ булочную пасторш; и вотъ булочная уже строилась, пріхали рабочіе, фундаментъ былъ уже заложенъ. Пасторш доставляло истинное наслажденіе ходить туда и наблюдать, какъ ея булочная подымается отъ земли. Но теперь надо было приступать къ кладк стнъ, а для этого необходимо было имть другихъ рабочихъ; вотъ уже послана телеграмма, говорилъ Моккъ.

Булочникъ фохта лишь тутъ спохватился. Тамъ, гд наставленіе пастора осталось безсильнымъ, подйствовалъ Моккъ со своимъ фундаментомъ. "Если публик нуженъ хлбъ, такъ будетъ хлбъ и безъ булочной", говорилъ булочникъ. Однако люди прекрасно понимали, что несчастный тщетно пытается бороться: Моккъ задавить его.

Роландсенъ сидитъ въ своей комнат и пишетъ пространное объявленіе за собственной своей подписью. Онъ нсколько разъ перечитываетъ его и приходитъ къ заключенію, что все въ немъ въ порядк. Затмъ онъ суетъ его въ карманъ, беретъ шляпу и направляется къ контор Мокка.

Родандсенъ все ждалъ и ждалъ, не удетъ ли, юмфру фонъ-Лоосъ; но она не узжала, пасторша не отказала ей. — Роландсенъ разсчиталъ неврно, когда надялся, что пасторша окажетъ ему эту услугу; тогда онъ снова сталъ разсудителенъ и подумалъ: спустимся же на землю, мы никого не обморочили.

Къ тому же Роландсенъ получилъ отъ пастора письмо весьма серьезнаго и строгаго содержанія. Роландсенъ не утаивалъ, что оно разстроило его, разсказывая объ этомъ повсюду. "Письмо это вполн заслуженное", говорилъ онъ, "и оно принесло ему пользу; ни одинъ пасторъ не принимался за него съ самой конфирмаціи".

Роландсенъ шелъ даже дальше и утверждалъ, что пастору слдуетъ побольше обличать къ усовершенствованію и благодати каждаго.

Но никто и не подозрвалъ, что въ то самое время, когда такая благодать и усовершенствованіе, повидимому, постигли телеграфиста Роландсена, онъ, мудрилъ больше прежняго и ходилъ полный самыхъ странныхъ плановъ. "Сдлать мн это или не длать?" бормоталъ онъ про себя. А, когда его объявленная невста, юмфру фонъ-Лоось, сегодня съ ранняго утра явилась подсматривать за нимъ и снова стала его корить этой дурацкой серенадой въ пасторат, онъ оставилъ ее съ многозначительными словами: "Хорошо же, я это сдлаю!"

Роландсенъ вошелъ въ комнату Мокка и поклонился. Былъ онъ совершенно трезвъ. Отецъ и сынъ стоять, каждый у своей стороны конторки, и пишутъ. Старый Моккъ предложилъ ему стулъ, но Роландсенъ отказался приссть.

"Я пришелъ только вотъ зачмъ: это я сдлалъ взломъ у васъ."

Отецъ и сынъ пристально и изумленно оглядываютъ его.

"Я пришелъ сознаться. Было бы нехорошо съ моей стороны еще дольше скрываться; и безъ того дло достаточно скверно".

"Оставь насъ однихъ", говоритъ старый Моккъ.

Фридрихъ выходить.

Моккъ спросилъ: "Вы въ своемъ ум сегодня?"

"Это я сдлалъ!" вскрикнулъ Роландсенъ. Оказывается голосъ его хорошъ не только для пнія, но и для крика.

Прошло нсколько минутъ. Моккъ мигалъ глазами и размышлялъ: "Вы говорите, это вы?"

"Да."

Моккъ продолжалъ думать. Его крпкому лбу пришлось не мало разршить задачъ въ продолженіе его жизни, онъ привыкъ быстро взвшивать все.

"Вы и завтра не откажетесь отъ своихъ словъ?"

"Да. Теперь я не намренъ дале скрывать своего проступка. Я получилъ отъ пастора наставленіе, которое сдлало меня другимъ человкомъ."

Началъ ли Моккъ врить телеграфисту? Или онъ бесдовалъ съ нимъ только ради формы?

"Когда сдлали вы взломъ?" спросилъ онъ

Роландсенъ назвалъ ночь.

"Какъ вы сдлали это?"

Роландсенъ точно показалъ, какъ онъ это сдлалъ.

"Въ ящик, вмст съ банковыми билетами лежало нсколько бумагъ; видли вы ихъ?"

"Да. Тамъ были какія-то бумаги."

"Вы взяли ихъ вмст съ билетами. Гд он?"

"У меня ихъ нтъ. Бумаги? Нтъ."

"Это былъ полисъ на страховку моей жизни."

"Полисъ на страховку жизни? Врно. Теперь я вспомнилъ. Я долженъ сознаться. что я сжегъ его."

"Такъ. Вотъ это вы напрасно сдлали. Мн стоило большихъ хлопотъ получить другой полисъ."

"Я былъ самъ не свой, у меня ни одной ясной мысли не было. Я прошу васъ простить мн все."

"Тамъ былъ другой ящикъ со многими тысячами талеровъ, отчего вы не взяли ихъ?"

"Я ихъ не нашелъ."