Фантазма. Любовь без точных координат

Эвалейла

– Помолчите все. Дайте подумать, – я посмотрела на обгоревшие ошметки – все что осталось от приборной панели челнока, и попыталась найти выход из, казалось бы, абсолютно безвыходной ситуации. – Накейн, у тебя есть вживленный маячок?

Пришлось даже по имени его назвать. Но рассказывать ему о том, сколько родители заплатили за мою свободу от чипирования, не стала. Мне это показалось унизительным. Я тогда была младенцем и не могла принимать самостоятельные решения. А когда выросла, радовалась тому, что мои перемещения так просто нельзя отследить. И вот настал момент, когда я пожалела об отсутствии в теле маячка, работающего на огромные расстояния. Но всех работников низшего класса чипируют в обязательном порядке.

– Должно быть, они забыли это сделать, – почесав затылок, начал вспоминать Накейн. – Рекрутеры… Помню, они спешили куда-то. Медосмотр я прошел, обучающую программу в мою память внедрили. А чип… Я не припоминаю…

– Не двигайся. Дай мне тебя просканировать, – Бади подлетел к парню. – Активных маячков у тебя точно нет.

– А твой маячок? Он работает? – я посетовала в мыслях, что сразу не догадалась спросить об этом механического компаньона.

– Повторяю, сигнал не проходит, – ответил Бади. – Я испробовал все способы сообщить о месте нашего пребывания. Результат пока нулевой, но я не прекращу попыток. Буду стараться вам помочь, насколько хватит моих мощностей. Все мои ведущие программы на текущий момент фактически перегружены. Постоянная работа в максимально интенсивном режиме может привести меня в состояние, не подлежащее ремонту.

– Отдыхай, Бади. Сделай перерыв, – я задумалась о том, что нам делать дальше, и вдруг поняла, что рано давать дрону передышку. – Но прежде ответь на один важный вопрос. Мы летели… падали по прямой траектории?

– Примерно так, по моим расчетам, – ответил дрон.

– Горы остались точно позади нас, – я развернулась и махнула рукой туда, где тянулся след от падения челнока, усеянный выпавшим из разбитых контейнеров барахлом.

– А чего там, в горах? – скептически хмыкнул Накейн. – Я просто не могу понять, что могло заинтересовать городскую неженку среди острых скал.

Как же меня раздражал наглый дикарь, но я понимала, что без него не обойтись.

– Когда мы падали, мне показалось, что я вижу город, построенный на горном плато, – я постаралась сложить в мыслях четкий пазл, собирая по кусочкам, вытащенным из недр памяти. – Небоскребы, шпили башен.

Говоря о необычных для дикой местности зданиях, я не вполне верила собственным словам. Но в нашей ситуации нужно было проверить даже самую безумную версию.

– Ключевое слово – показалось, – дрон не поверил мне. – Повторяю, я не нашел на исследованной территории ни одного признака наличия здесь разумной жизни, а тем более развитой цивилизации, – подлетев к моему лицу, он посветил дисплеем мне в глаза, изучая зрачки, чтобы по ним сделать вывод о моей вменяемости. – Я долетел до ближайшей горы.

– Но ты не осмотрел все горы! Не поднимался на вершины! – я сорвалась на крик от негодования, что глупый механический компаньон – и тот держит меня, его хозяйку и госпожу, за сумасшедшую.

Нет, может, я как-то случайно и ушиблась головой при падении челнока, но с мозгами у меня точно все в порядке. Я помню тот город или что бы там ни было. Готова спорить до срыва голосовых связок, там точно что-то есть, явно не спиногрызами построенное.

– Успокойся! – Накейн ожидаемо усмехнулся. – Тебе померещился город в горах. Всплыла забытая картинка из памяти в момент нервного перенапряжения.

– Нет! Он там был, и есть, – я не собиралась сидеть на обломках челнока и ждать, пока голодные спиногрызы решат закусить так удачно свалившейся в их угодья легкой добычей.

– Заблудившийся в пустыне тоже верит, что видит зеленый оазис у края горизонта, – теперь еще и дикарь подошел, чтобы заглянуть мне в глаза. – Он идет за миражом, как за своей последней надеждой на спасение, и погибает в пути от жажды, так и не добравшись до источника воды.

– Мираж – оптическая иллюзия, а не плод воображения, – объяснила я неграмотному болвану. – Оазис реально существует, но находится намного дальше по расстоянию, чем кажется путнику. Мы должны попытаться найти город.

– Прислушайся к моим словам и поверь результатам исследований своего механического друга, – Накейн переглянулся с Бади, они будто сговорились против меня. – Никаких высотных зданий в горах нет и быть не может. Представь, что там центр цивилизации. Нас бы сразу засекли. Сюда бы прилетели, приехали, а может, прискакали на ездовых зверях местные воины. Нас бы либо спасли, либо забрали для опытов или в рабство. Вывод один – здесь нет разумных существ, которые способны строить города.

– А вы оба не думали, что в горах может находиться заброшенная научно-исследовательская станция? То, что я видела, на нее очень даже похоже, – мне пришла в голову спасительная мысль.

Почему я раньше не подумала об ученых с других планет? Настаивала на версии с городом. А ведь теперь и вправду все сходится!

– И куда, скажи мне, могли подеваться все те гении науки, кто по долгу службы обязан проводить исследования? – Накейн из своей дикарской вредности, помноженной на глупость, упрямо продолжал отрицать мою правоту. – Где охрана и уборщики? В тех башнях, о которых ты рассказываешь чуть не с пеной у рта, кто-то должен следить за порядком и чистотой, чтобы вся ценная аппаратура не покрылась пылью, а потом еще и не заросла лианами с ползучей травой.

– Я сказала, что станция заброшена. Говорила об этом достаточно громко и внятно. Если у кого-то в детстве жили в ушах пустынные уховертки, это не моя проблема. У тех, кто построил научный городок для изучения планеты, могло не хватить средств для ее колонизации. Проект свернули. Ученые покинули станцию. Но… Она осталась на своем месте. Ее не взорвали, не разобрали для транспортировки. А это значит, что там вполне могут оставаться действующие средства связи. Если мы поймем, как их активировать, то сможем передать сигнал бедствия.

– Не верю я твоим фантазиям и видениям, но, так и быть, сделаю тебе одолжение, – Накейн гордо вздернул подбородок. – Соглашусь проводить в горы.

– Ты? Согласишься? – я почувствовала, как мои щеки вспыхнули от негодования. – Да ты, жалкий безграмотный дикарь, должен преклоняться передо мной. Умолять меня о помощи.

– Я не дикарь! Я учился в школе! – наглец заявил об этом, как о величайшем достижении в истории изученной части вселенной.

– Против трех моих высших образований – это ничто! – парировала я.

– И много ли тебе помогут все твои образования выжить в дикой природе? – усмехнулся парень, не желая проигрывать в словесной дуэли.

– А ты долго ли продержишься на чужой планете без моего дрона? От Бади зависит и твоя жизнь, – почти спокойно напомнила я. – Без него ты даже не сможешь отличить съедобное от ядовитого.

– Поверь мне, смогу. Хотя бы по запаху. Я такому с малых лет учился, под присмотром дедушки. Мы ходили в колючие заросли, где больше половины грибов и ягод были несъедобные. Память у меня хорошая. Из лекций Бади я тоже много чего полезного запомнил.

– Ты не можешь бросить нас и уйти! – я ужаснулась, поняв, что в голосе отчетливо слышались истерические нотки.

Подумала, что не могу так просто сдаться, уступить полнейшему ничтожеству. Но кто знает, какие мысли бродят в его дурной голове? Вдруг он действительно возьмет все необходимое из контейнеров, слишком уж подозрительно к ним приглядывается, и уйдет. Исчезнет в джунглях. А мне тогда что делать тут одной? Нет, я не могу здесь остаться в компании бестолкового дрона, который даже не в состоянии отправить сигнал бедствия на ближайшую населенную планету! Но унижаться перед нищими оборванцами не в моих правилах.

– Почему нет? – присев на корточки, Накейн открыл один из почти неповрежденных контейнеров и оглянулся на меня. – Я же, по твоим словам, дикарь. А для первобытного охотника нетронутый цивилизацией лес – дом родной. Лучше я буду жить в лесной чаще один, чем таскать за собой беспомощную обузу, которая без умолку гудит и жужжит, как настырная оса. И, надо думать, я не стану кланяться этой осе, то есть особе, в ножки. Гордость не позволяет.

– Чем ты можешь гордиться? Тем, что ковырялся в грязи технических отсеков на “Фантазме”?

– Тем, что побеждал во многих боях. Бывал на полях сражений, где ты бы и пару мгновений не продержалась. Потому избалованной лентяйке лучше помалкивать и слушаться опытного воина. Если, конечно, у этой вздорной особы есть желание остаться в живых.

– Так ты пойдешь искать горный город или научную станцию? – осторожно уточнила я, проглотив возникший в горле ком горькой обиды.

Нечего мне было возразить. Нахальный выходец из низов общества мог подарить мне реальный шанс на спасение, в отличие от пустых обещаний глупого и по факту бесполезного дрона. Как бы ни было противно, пришлось уступить и сдаться на его милость.

– Я не собираюсь гоняться за призрачными миражами, – Накейн перетряхнул содержимое контейнера и, не найдя там ничего достойного его внимания, приступил к проверке следующего. – Для меня они важны как удобное место для жизни. В горах должны быть пещеры. Мы сможем там укрыться, чтобы не пришлось торчать все время под открытым небом. Кто знает, вдруг тут порой случаются кислотные дожди.

– Исходя из проведенного анализа образцов почвы, вероятность выпадения неблагоприятных осадков близка к нулю, с незначительной погрешностью, – отчеканил дрон.

Сделав шаг назад, я не заметила торчащего из-под кресла пилота острого куска металла и разрезала шелк на пятке туфли. Ругнулась с досады себе под нос. Шикарная вещь испорчена. Но это были еще не все злоключения. Каблук второй туфли провалился в металлическую решетку и намертво там застрял. Пытаясь высвободиться из “капкана”, я сломала каблук и чуть не упала на острую арматуру. Накейн мгновенно вскочил и придержал меня.

– Будь осторожнее, – предупредил он. – Мы должны избегать ранений, не оставлять кровавый след. Неизвестно, какие еще тут водятся опасные хищники, которых пока не видел Бади. Воспаления ран тоже нам не нужны.

– Эти туфли стоили два миллиона ландриков, – заныла я, стоя босиком на быстро нагревающемся от жары металле.

Накейн разразился хохотом. Чего еще ждать от глупого дикаря? Но я все же не выдержала и спросила:

– И что тут смешного?

– У нас, на Данкоре, ландрики – это зверьки. Маленькие и смешные. Я представил, как на твоих ногах сидят стайки ландриков, – напоследок прыснув со смеху, Накейн замолчал, изображая саму серьезность.

Я предпочла промолчать. Недовольно скривила губы и отвернулась. Попыталась сосредоточиться на том же занятии, которым увлекся дикарь. Присев на мягкую часть кресла пилота, я подтянула к себе пару контейнеров и начала деловито в них шуршать. Старалась найти побольше полезных вещей, которые нужно взять с собой в горный поход. Прежде всего следовало позаботиться об одежде и обуви, подходящей для долгих путешествий.

– Примерь. Думаю, они могут подойти тебе, – Накейн заботливо протянул мне найденную им пару женских спортивных ботинок.

– Фу! Прошлый век, – взяв ботинки, я демонстративно потрясла ими перед носом парня. – Подошвы из тугоплавкой мирдилы давно вышли из моды. Чешуйчатый глупец всерьез надеялся продать это уродство на “Фантазме”?

– Не нравится, иди босиком, – буркнул Накейн. – Могу их выкинуть вон в тот овраг.

– Нет, – я вцепилась в ботинки, как хищник в добычу. – Я их примерю. Как раз не жалко будет ободрать о камни и сухие ветки.

Непривычно дешевая и низкокачественная обувь пришлась мне впору. Пятки немного хлопали, но это было не самое страшное в наших прискорбных реалиях.

– Дешевка! – снова я не сдержала эмоций, выудив из недр контейнера с одеждой анатомически мне подходящую белую блузку. – Подделка под творение известного дизайнера. Но все лучше, чем этот жесткий кошмар. Скорей бы от него избавиться и забыть как страшный сон.

Я постучала обломанным ногтем по корсету, и тут же резко вскочивший дикарь сделал то же самое. Ну, почти… Проще говоря, он долбанул своим кулачищем прямо мне в бок. Раздался звенящий стук, и я чуть не упала от удара.

– Ты что делаешь? Быстро убрал от меня свои грязные лапы! – заорала я.

– Проверяю на прочность, – Накейн удовлетворенно потер ладони. – Да, весьма неплохая броня… Надежная. Хищник не прокусит. Так что даже не думай снимать свой, скажем так, бронежилет.

– Становится все жарче, – я указала пальцем на местное светило, почти поднявшееся в зенит. – У меня скоро кожа начнет к нему привариваться. И так чувствую себя рыбкой на раскаленной жаровне.

– Мой совет – надень вниз эту кофту, – Накейн цапнул своими черными от грязи пальцами белоснежную блузку в моей руке. Пусть поддельную, но чистую. По крайней мере, таковой она была до контакта с дикарем, не знающим элементарных правил приличного поведения и гигиены. – Но выбрасывать дополнительное средство защиты – просто глупо.

– Хорошо, я оставлю корсет, – вспомнив ужасного зубастого спиногрыза, согласилась я.

Вернувшись к поискам, выудила из контейнера серые летние брюки удобного свободного кроя. Они не будут сковывать движения и защитят мои нежные ножки от острых сучков и кусачей мелюзги.

– Уйди подальше, и не подсматривай. Мне надо переодеться, – я попросила Накейна, собрав походный комплект. – И… ты тоже слышал всплеск? Прямо только что. Как будто большая рыба шлепнула хвостом по воде.

– Да, где-то рядом течет река, – подтвердил парень, изучая со всех сторон помятую фляжку.

– Она берет истоки в горах, – “проснулся” отдыхавший Бади. – Я провел тщательное исследование образцов пресной воды, изучил и классифицировал обнаруженные формы жизни. Мой вывод: вода в реке пригодна для питья после примитивной очистительной процедуры под названием “кипячение”. Купание в ней безопасно, рыбы и тритоны малы и не агрессивны. Они не станут нападать на таких крупных существ, как вы, мои друзья.

– Прекрасная новость, Бади, – обрадовалась я. – Пойду искупаюсь, приведу себя в порядок. А ты будь здесь. Водные процедуры в порядке живой очереди. Сначала девочки, а потом мальчики.

– Я подожду, – не стал возражать Накейн. – А ты, Бади, присмотри за хозяйкой, – сказал он дрону.

Беспокоится обо мне? Надо же… Я ему не безразлична. Нет, пустынный охотник все равно не дождется от меня нужного ему отклика. Пусть даже не рассчитывает… Я не могу влюбиться в глупого дикаря. У нас тут временное сотрудничество по части выживания. Только и всего. Ничего больше.

– Но мне туда нельзя, – отрицательно крутанулся дрон. – Я мальчик… По заложенной в меня программе самоидентифицируюсь в мужском роде.

– Ты не будешь купаться. Поэтому тебе можно идти, то есть лететь, со мной, – придумала я выход из неловкой ситуации.

Одна, без присмотра верного механического компаньона, я даже за миллиард ландриков не полезу в реку на чужой неизученной планете. А вдруг там на дне, под слоем ила, затаилось гигантское чудовище.

– Продолжу сертификацию, оу-ошибка, классификацию рыб и тритонов, – обрадовался дрон.

Я собрала ворох вещей для переодевания, прихватила отрез мягкой ворсистой ткани вместо полотенца и бодро зашагала в удобных, хоть и морально устаревших, давно вышедших из моды ботинках по склону холма к реке вслед за дроном-проводником.