Фантом для Фрэн (СИ)

- Да, это одна из моих работ, - подтвердил ученый, не показывая, что польщен или вообще впечатлен ее вниманием. – А вы, как я слышал, утверждаете, что можете безошибочно прочитать надпись на Розеттском камне? Где вы учились?

Фрэн подняла руку.

- Я нигде не училась, сэр. Точнее, не оканчивала профессионального учебного заведения…

- Тогда мне не о чем с вами говорить, - отрезал Александр Андерсон. – Египтология – не искусство, мисс, и иероглифику не постигают интуитивно. Честь имею откланяться.

Он уже направился прочь – стремительный, раздосадованный этим вызывающим дилетантизмом – как Фрэн схватила его за рукав.

Мистер Андерсон в негодовании попытался вырваться, но хватка девушки оказалась железной.

- Прошу вас, уделите мне совсем немного внимания, - мягко и вкрадчиво сказала она, но как-то так, что у ученого холодок пробежал по спине. Ему показалось, что голубые глаза заносчивой юной особы светятся в темноте, как у кошки.

- Хорошо, - сам не зная почему, сказал египтолог.

- Мистер Слоун! – с досадой сказал он экскурсоводу, маячившему у них за спиной и явно огорченному происходящим. – Принесите лампу, будьте любезны!

Молодой человек быстрым шагом ушел.

Уже совсем стемнело, и музей вот-вот должны были закрыть. Они и так задержались здесь непозволительно долго.

- Это немыслимо, - пробормотал Александр Андерсон, взглянув на нахалку и тут же отвернувшись. – Немыслимо!

Экскурсовод вернулся с лампой почти бегом, очень возбужденный. Кажется, он и вправду ожидал от девицы чего-то необычайного.

- Осветите плиту, - приказал ему ученый. Он сложил руки на груди со скептическим и раздраженным видом. – Ну! Читайте, всю иероглифическую часть! – велел он Фрэн.

Фрэн присела на корточки.

Она начала читать, с расстановкой, пропуская через себя смысл и звучание каждого слова, будто музыку. Египетские тексты и интонировались как музыка, поскольку были священны, к ним не допускали никого, кроме тех, кто был этого достоин… Ее кто-то учил этому письму, учил с любовью и трепетом перед искусством Тота…

- Стойте, - наконец оборвал ее голос египтолога.

Он был наполнен почти таким же трепетом, как голос египетского жреца, читающего заклинания.

Мистер Андерсон присел напротив молодой женщины.

- Кто вас научил читать по-древнеегипетски? – спросил он.

Ученый смотрел на нее с таким же изумлением, как и Диггори Слоун. Но он явно сделал для себя иные выводы насчет Фрэн, нежели Слоун.

- Я сама, - сказала она, и тут же пожалела об этом.

- Вы читаете изумительно бегло, но совершенно неправильно, - сказал Александр Андерсон. – Хотя я готов признать, что смысл текста вам действительно ясен…

Он потер руки, нахмурился и встал.

- Зачем вы попросили проконсультировать вас? Вы хотите профессионально заниматься египтологией? Участвовать в раскопках, которые проводятся под руководством Британского музея?

Фрэн не двигалась с места и глядела на него с возмущением. Что он может знать о том, как правильно читать эти тексты? Как он может ей указывать?..

- Мистер Андерсон, - сказала она. – Как вы можете знать, какое прочтение правильное, а какое нет, если древнеегипетский язык – мертвый язык? На каком основании вы делаете выводы о моих ошибках?

Александр Андерсон хмыкнул.

- Я не собираюсь спорить о египтологии с дилетантом, - произнес он. – Простите, вы сами нарвались на грубость. Вам пора уходить, уже время закрытия.

Он взглянул в сторону выхода.

- Пожалуй, музей уже закрыт. Пойдемте, я вас провожу, чтобы у вас не было неприятностей.

Александр Андерсон быстрым шагом направился вперед, а удрученная Фрэн и не менее удрученный Диггори Слоун последовали за ним. Они пересекли опустевшие залы, а у запертого выхода ученый, понизив голос, поговорил с охраной, и их почтительно выпустили наружу.

Андерсон собрался уйти, но отчего-то задержался.

- Вы действительно талантливы, - сказал он девушке. – Но вы пошли совершенно неверным путем. Сожалею, но ничего не могу для вас сделать. Наука не терпит субъективизма и фантазирования.

Он слегка поклонился, потом направился прочь. Голос Фрэн остановил его.

- Вы полагаете, что вы объективны и не фантазируете, досочиняя свою историческую науку?

Андерсон на несколько мгновений замер, как будто осмысливал ее слова. Потом скрылся в темноте, шагая еще быстрее, чем раньше.

***

Подготовка к разговору в Британском музее длилась почти до самой зимы; Фрэн была зла и расстроена его исходом, но не сказала бы, что действительно разочарована. Она подсознательно ожидала подобного приема. Разумеется, она не могла бы никому признаться в догадках насчет самой себя – ее в лучшем случае сочли бы ненормальной, а в худшем обезопасили бы от нее общество, упрятав ее в сумасшедший дом…

Несколько раз после истории с Розеттским камнем Фрэн заходила в музей, чтобы “не терять контакта” с этим учреждением – единственным, как ей казалось, связующим звеном с ее неясными мечтами.

Да, Александр Андерсон, отказавший ей в ее просьбе, сам наиболее определенно эту просьбу и сформулировал: стать археологом и заняться раскопками в Египте, на территории Фив. То есть в теперешнем Карнаке…