Фантомная боль [СИ]

Пациент уже был на столе, но оставался в сознании. Забраки обладали повышенной сопротивляемостью к анестезии и быстро вырабатывали к ней иммунитет, поэтому наркоз нужно было давать в последний момент перед вмешательством. Янт был готов все начать, когда пациент все еще пребывал в сознании: он никак не реагировал на дозу анестетика, введенную из расчета на его приблизительный вес. Пришлось увеличить дозу до предела, но когда сопротивление Мола наркозу, наконец, было сломлено, у него резко упало давление, открылось внутреннее кровотечение, началась ликворея, нарушился сердечный ритм. Стягивающие поля работали на пределе мощности, чтобы остановить потерю крови и спинномозговой жидкости — в какой-то момент Зан даже удерживал их вручную. Он никогда бы сам не подумал, что может выжать такую силу из своих худых рук. Из-за того, что рана была как бы прижженной, кровь скопилась внутри и буквально ударила фонтаном, как только хирург сделал первый разрез. Приложив недюжинные усилия, пациента удалось вытащить. Когда виброскальпель вскрыл брюшную полость иридонийца, Янт вновь был в недоумении: он увидел разрывы многих внутренних органов, но повреждения были совсем свежими: ни кровяных сгустков, ни гноя не было.

Зану пришлось собирать Мола буквально по деталям, восстановив и вернув на место поврежденные органы, удалив все, что нельзя было восстановить, сшив крупные сосуды, вымыв химус, излившийся в брюшную полость, и соединив сломанные кости металлическим крепежом.

После завершения хирургического вмешательства, отправив пациента в палату, сестра Триз вернулась в операционную. Она увидела Зана Янта сидящим на операционном столе, уставившись в пространство, сжав в кулаки окровавленные руки. Сестра провезла мимо него все, что было удалено в ходе операции: части поврежденных органов и пораженные ткани, которые полагалось отвезти в патанатомию.

— Если будет инфицирован спинной мозг, — изрек Янт, по-прежнему глядя в пространство, — мы не вытянем его на одних лишь препаратах широкого спектра. Без бакты…

Триз сочувственно вздохнула. Она могла представить, каково ему после стольких часов борьбы за пациента осознавать, что она может оказаться напрасной.

— Но ведь анализы еще не готовы? — попыталась обнадежить коллегу она. — Может, противопоказаний нет? И вообще, когда дежуришь ты, смерть отменяется.

Янт взглянул на нее широко распахнутыми глазами:

— Обо мне так говорят?

Триз улыбнулась:

— Ты не знал?

Хирург закрыл рукой свой лоб, чтобы она не видела красных пятен вокруг его рогов и не знала, что он смутился. Однако он чуть заметно улыбнулся ей в ответ.

Вскоре Янт вышел из операционной, с ног до головы забрызганный кровью Мола. В предоперационной ждал своей участи неймодианский пилот. Парень стонал, его грудная клетка бешено сжималась и разжималась, когда он жадно хватал воздух, не успокаивающий его пораженные легкие. Медсестра Тайзин, как могла, успокаивала его в ходе обследования и ожидания помощи, постоянно разговаривая с ним.

— Но я посадил дьесантную баржу. Я посадьил! — отчаянно повторял Нун, и по его голосу было более чем ясно, как сильно он боится предстоящей операции.

— Ты герой в свои девятнадцать, Нун, — говорила ему Тайзин. — Но что, тебе так не терпелось повоевать? Почему ты отправился туда?

— Менья никто особо нье спрашивал, хочью я туда или нет, — признался неймодианец. — Ньикто тогда нье говорил о том, что на Набу будут настоящие боевые действьия.

Он больше не мог говорить. Его серая кожа приобрела чуть заметный розовый оттенок, что было верным признаком того, что ему становилось дурно.

— Он выдержит еще пару минут? — поинтересовался, заглянув в предоперационную, Зан.

Тайзин взглянула на его окровавленную одежду:

— У вас проблемы?

Хирург резко выдохнул, пытаясь сбросить напряжение.

— Таких тяжелых пациентов у меня не было никогда! — сказал он. — Я впервые сталкиваюсь с такой реакцией на анестезию. И это при отсутствии противопоказаний к применению натрофилеола.

— И при редкой даже для забрака сопротивляемости, — добавила Триз. — Мы дали ему предельную дозу. Хорошо, хоть не пришлось резать «под крикаином».

Зан Янт стащил с себя грязный халат и поплелся в комнату дезинфекции, устало запрокинув назад голову. Он был профессионалом, особенно касательно своей расы и уже отличился несколькими научными работами касательно кардиологической диагностики и хирургии забраков. Это был актуальный вопрос, особенно в ситуациях возникновения неотложных состояний, требующих экстренных вмешательств. И все же к такому ничто не могло его подготовить. Многочасовая борьба за жизнь Мола вымотала его.

Триз тоже отправилась принимать душ, поскольку и ей досталось во время операции, и теперь нужно было отмываться от крови. Она справилась гораздо раньше, чем Янт. Выключив воду, она услышала, что он не шевелился. Зан просто стоял в душе под потоками воды и пел: