Фантомная боль [СИ]

— Ну, и старый дряхлый ящер еще на что-то способен. Хотя такие испытания дроидами с оглушающими пушками уже не для меня.

Дарт Мол отозвал пару DRK-1 и впустил его в черное здание.

— Подожди меня минут десять, — проведя фаллиина в свою мастерскую, попросил забрак. — Осмотрись. Думаю, тебе здесь понравится.

Ситх оставил Треззу и ушел в помещение, которое было некогда медкабинетом Академии. «Глаза Тьмы» последовали за ним. Когда Мол лег на кушетку, рядом с ним появился еще один шарообразный дроид. Этот дроид, когда-то сконструированный им для допросов, теперь был перенастроен вгонять иглы в его левую руку, а после гемодиализа накладывать бактопластырь. DRK-1 охраняли вход в кабинет — Дарт Мол не мог допустить, чтобы хоть кто-нибудь увидел его в таком состоянии.

В это время фаллиин вместо того, чтобы изучать мастерскую, сел на стул и погрузился в задумчивость, оттененную печалью. Треззу не интересовало помещение, в котором он находился. В своих мыслях он оценивал новый облик Мола. Время наложило отпечаток. Черты лица огрубели, а рога заметно отрасли, и хотя Мол и раньше выглядел как воин, теперь он действительно заматерел. Но это был только первый слой изменений, произошедших с ним за время, которое они с Треззой не виделись.

Фаллиин невольно вспомнил свое первое знакомство с забраком. Когда он увидел, как этот мальчик для своего первого показательного боя самонадеянно выбрал себе противника, значительно превосходящего его по силе, и сумел, действуя храбро, упорно, напролом, победить его, сказать, что директор Академии Орсиса был удивлен, значило не сказать ничего. «Вы говорили, что Мол побывал в нескольких битвах, — обратился тогда Трезза к человеку в черном плаще с капюшоном, приведшему юного иродонийца на обучение в Академию Боевых Искусств. — Несколько — это как много?!». Но покровитель Мола ушел от ответа. Когда же этот загадочный человек удалился и оставил фаллиина и забрака наедине, Трезза взял мальчика за плечи. Иридониец несколько напрягся, ощущая, как ящер насуплено вглядывается в его лицо. «Я позволил тебе не проходить медосмотр, — пояснил Трезза, — но что у тебя с глазами? Дай-ка… Та-ак… Нет, двух парсеков здесь еще нет». Он так и не пояснил Молу, что именно он проверял, всматриваясь в его желтые глаза, но для себя тогда сделал неутешительный вывод. Трезза предчувствовал, что однажды увидит этого забрака с пресловутым взглядом на два парсека.

Старый фаллиин все же отогнал от себя удручающие мысли. Он огляделся по сторонам. По-видимому, Мол никогда не стремился к особому комфорту: его жилье было аскетичным, и в нем царил армейский порядок. Но была в этом помещении одна деталь, выбивающаяся из общего строя — черно-красная стена, расписанная сложным витиеватым узором, явно похожим на татуировки забрака.

Дарт Мол вернулся в мастерскую.

— Сам красил? — осведомился у него Трезза, продолжая с любопытством рассматривать черно-красную узорную вязь на стене.

— Да, — подтвердил иридониец.

— Солидно. Ты рисовал когда-нибудь раньше?

— Только кровью, — ответил Мол.

И он говорил далеко не образно. Фаллиин ощутил, что забрак дал самый прямой ответ, приправленный мрачными воспоминаниями о его суровом прошлом. И сейчас он марал стены в немом протесте против своего деспотичного учителя.

— Я уже давно живу здесь, — добавил ситх, чтобы разрушить тишину, которая плодила тяжелые мысли. — Это ведь место сосредоточения Темной Стороны. А ночую в кабине звездолета. Привычка. К тому же, теперь мне наиболее удобно спать в сидячем положении.

— Я тебе привез кое-чего! — вспомнив, оживился Трезза, и открыл походную сумку, с которой приехал. — Во-первых, инструменты для работы, — фаллиин усмехнулся, извлекая на свет образцы изысканного холодного оружия. — Я, знаешь ли, уже старый дряхлый ящер, так что нужно оставить на кого-то это богатство. Ты-то уж найдешь этому применение. А это… — он несколько замялся, достав дорогое гобеленовое покрывало ручной работы с изображениями традиционных для Фаллиена сюжетов, — так… раз ты живешь здесь… В общем, будешь укрываться, чтобы было… тепло. Еще у меня был амулет из чешуйки таозина. Я не знаю, надо тебе или нет…

Порывшись в вещах, Трезза все же нашел обточенный сверкающий острый кусок бежево-коричневого хитинового шипа.

— Сам добыл? — поинтересовался Дарт Мол.

— Ну, да, — без лишней гордости ответил фаллиин.

— Я тоже сталкивался с таким однажды, — поведал ситх. — На Корусанте.

— Не знал, что их можно там встретить, — удивился и призадумался ящер. — Век живи, как говорится…

Трезза ожидал, что за все это Мол разозлится на него, восприняв эти «подачки» как знак своей слабости. Однако забрак отнесся к подаркам совершенно спокойно, и это насторожило его бывшего наставника. Неужели в нем теперь не было прежней гордости, не было стержня? Теоретически жизнь могла его сломить, он ведь верил в идеалы, нарисованные учителем-ситхом, как малолетний пацан в сказки. И что с ним стало, когда иллюзии рухнули — кто знает?

— А ты часто гоняешь на спидере? — решил спросить Трезза у иридонийца.