Фараон Хатшепсут (СИ)

Гарри шикнул, но Хайд поднял руку, останавливая его, и со спокойствием, присущим только профессионалам врачевания, сказал:

— Как я уже говорил, чаще всего после трансгрессии в кому впадают люди с психологически нестабильным состоянием. Вы должны это понять, мистер Уизли. Ваша подруга верит в то, что она забеременела в Древнем Египте во время правления какой-то Хатшепсут. Более того, она встречалась там с Северусом Снейпом, который мертв уже как четыре года, в то время как ее тело постоянно находилось под присмотром врачей!

***

Пребывание в больнице и до этого не приносило ей радости, но теперь сделалось сущим адом, чей огонь выжигал Гермиону изнутри. Её окружало одиночество, врачи считали дурочкой, а друзья все так и не приходили. Но даже тогда Гермиона не переставала верить в светлое будущее. У нее и Северуса все будет хорошо, не говоря уже об Итене. Пускай сейчас ей никто не верит. Гарри и Рон всегда поддержат ее и помогут. Уж кому-кому, а им она могла доверять. Но не тут-то было.

Их приход убил последнюю надежду. Она им все рассказала, поделилась планом про министерство, про связи, про то, что нужно опробовать все варианты, чтобы вернуть Северуса.

Гарри согласно кивал и грустно улыбался, но Рон же вспылил:

— Ну хватит об этом! Гермиона, хва-тит. Всё указывает, что тебе это лишь привиделось: и Египет, и фараон, и Снейп.

Рон прошелся пренебрежительным взглядом по ее фигурке:

— Что показал тест на беременность?

Она поджала губы. Уже, значит, и об анализах прознал.

— Откуда?

— Результат?

— Он отрицательный…

— Вот видишь!

Еще никто не видел Гермиону Грейнджер с такими большими глазами, превратившимися в два бездонных, но пустых колодца. Все ее движения выдавали в ней подавленность. Она прищурилась, будто сильный ветер раздражал глаза. Иными словами, никому не доводилось видеть ее настолько отчаянной.

— Рон, — хриплым, совсем не юным, а наоборот, взрослым голосом проговорила Гермиона и твердо посмотрела на друга, — отсутствие беременности еще не доказательство того, что я не была в прошлом.

— Ну, а где же другие доказательства? Может, слетаем в Египет и увидим тебя на каком-нибудь иероглифе, или же, может великие историки запечатлели тебя и Снейпа в летописях, а?

Ей воздух казался горьким.

— Откуда, по-твоему, я знаю столько о Египте, сколько не знала до, так называемой «комы»? А, Рон? Ах, да, — воскликнула она, и её голос снова стал садиться, — я же всезнайка, я знаю все и вся! Или, ты намекнешь на глубокое детство, что я прочитала, как ты говоришь, от жадности, и добродушно забыла, а сейчас резко все вспомнилось, да?

— Это такое себе доказательство, — Рон подошел к окну и запустил пятерню в рыжие кудри.

Она вскочила с кушетки и схватила волшебную палочку.

— А Патронус? Что ты скажешь, о магии? Как она могла измениться, а? Мой патронус не выдра!

На эмоциях она вспомнила самые счастливые моменты: день свадьбы, поцелуи Северуса, как он подарил ей малыша Гарри и как прижимал к себе в постели, — и из ее палочки вырвался голубой тигр. Гарри изменился в лице и поглубже вдохнул, когда она от упадка сил вернулась на скрипучую кушетку.

— Гермиона, — уже проговорил он грустно, — нас предупредили, что и такое бывает. Патронус — положительная эмоция, а твое сознание воспринимает ложные воспоминания за правду. Это закономерно. Ведь, если тебе померещилась влюбленность в профессора Снейпа, то и патронус твой тоже видоизменился. Это эмоции в голове и сердце.

— Но это правда, — захныкала она, моргая воспаленными и покрасневшими глазами.

— Ты многое не знаешь о профессоре Снейпе. Его патронус всю жизнь был ланью. Ланью, как у моей мамы, понимаешь?

Гермиона поверила его словам только на следующий день, когда Гарри принес ей капсулу с воспоминанием. Из глаз скатились две хрустальные слезинки. Её кожа была бледнее обычного, тело всё время находилось в больнице, Гермионе припомнился и тот момент, когда она потеряла сознание и слышала их голоса, но вместо того, чтобы вернуться к ним, она предпочла Северуса. Похоже, это все-таки плод её воображения, верно?

Мистер Хайд подозревал шизофрению. Суть расстройства заключается в том, что человек не ощущает реальности происходящих событий. Все то, что он придумывает в своем воображении, и все то, что происходит в реальности, смешивается в сознании больного. При этом часто шизофреники вообще отказываются воспринимать реальность в какой-либо степени — они живут в своем собственном придуманном мире. Все, что пробивается к ним из реальности, представляется смешением звуков, картинок, образов и мыслей.

Гермиона всхлипнула, но тотчас спокойно улыбнулась. Ради чего она желала вернуться? Даже если она больна и доктор Хайд прав, разве реальность принесла ей счастье? Она обняла себя руками и бесцельно уставилась на белоснежную, стерильно чистую тумбочку, на которой стояли три флакончика разных зелий.

Кто-то сжал её плечо и всучил пергамент с пером.

— Пиши в министерство… Я что-нибудь придумаю, — Гарри подмигнул, а Рон, развалившийся в кресле, осуждающе фыркнул.