Фараон Хатшепсут (СИ)

— Это не должно вас волновать. Итак, вернемся к сути праздника. Он длится несколько недель и посвящается Амону, когда разливается Нил, — Снейп отвел от них свисающую ветку и пропустил спутницу, — Они верят, что Бог со своей семьёй сходит к нам благославить фараона и всех его людей на счастливую жизнь, хороший урожай и все прелести этого мира.

— И народ сможет поклониться и помолиться богам, верно?

— Верно. Ваша задача: просто повторять за мной то, что я скажу. В этом ничего сложного нет: сыпать песок, размахивать зонтами и опахалами, как последний кретин, и да, желательно бурчать себе под нос что-нибудь на английском, растягивать звуки, чтобы атмосфера наполнилась мистикой и так далее, — Серьёзнее всякого лектора проговорил мужчина.

Гермиона вскинула бровь.

— И вы так делаете каждый год?

— Мисс Грейнджер, это единственное развлечение здесь.

Гермиона звонко рассмеялась, представив грозного профессора, рассыпающего песок в пустыне и бурчащего маггловские анекдоты. В уголках тонких мужских губ тоже затаилась легкая улыбка.

— Далее, приедут бродячие торговцы. Купите у них гранаты, виноград, фиги и смоквы, вместе с Сенмутом, разумеется.

— Вы будете заняты…

— А вы внимательны.

Гермиона робко улыбнулась. Они вышли из рядов мелких пышных кустов и попали в маленький, но просторный лес, состоящий из вековых секумор. Их толстые высокие стволы походили на дубовые.

— Что произошло за те три дня моего отсутствия? — Снейп скучающе разглядывал сад, изредка наблюдая за Гермионой.

— Да так, моя комната превратилась в восхитительный магазин цветов, а еще меня только ленивый не спросил о нашей свадьбе, — волшебница шла впереди, и совершенно случайно ее взгляд напоролся (именно напоролся) на то, что совершенно не предназначалось посторонним. В листве разгуливала Неферуре, чью талию обнимала рука Тутмоса. Он что-то шептал ей на ушко, а та краснела поверх и без того красных щек.

Нетрудно догадаться, что связывало этих двоих. Гермиона поняла странное поведение подруги моментально. Резко остановившись, она преградила путь профессору.

— Сэр, идемте в ту сторону сада…

Тот сощурил глаза.

— Интересно по какой такой причине, мм? — он сделал шаг в сторону, чтобы обойти гриффиндорку. Но не тут то было: Гермиона смело отзеркалила его шаг, не пропуская. От его взгляда она взглотнула.

— Мисс Грейнджер… — опасно проговорил Снейп, угрожая мягким тоном, что мурашки прошлись по телу.

Гермиона схватила его руку и увлекла за дерево. Но было поздно: Северус уже увидел.

— Что вы творите? — прошипел он, — Они сейчас сожрут друг друга взглядами!

Гермиона качнула головой.

— Она любит е… — ведьма осеклась. Снейп резко обернулся, затем схватил Гермиону и вжал в первое попавшееся дерево. Девушка почувствовала его твердый живот, подтянутую грудь и обжигающее дыхание.

— Я подыграл вам, вы подыгрывайте мне, — шепнул он ей в самые губы перед тем, как слиться с ней в медленном, глубоком поцелуе. Сначала Гермиона едва ли понимала происходящее. Растерянность — вот, что поглотило ее всю. У профессора оказались мягкие губы, манящие раскрыться, подобно бутону, что, собственно, и сделала девушка. Она впустила его язык в себя и робко ответила. В этот момент земля ушла из-под ног. Пульс ускорился, а руки Снейпа по-хозяйски опустились на ее талию.

На другом конце сада разгуливала Хатшепсут с Сенмутом, направляясь в их сторону с самым недовольным, гневным видом.

Комментарий к Подыграйте

* - Солнце для Древнего Египта было священным.

========== Царица или фараон ==========

Это походило на сахарную вату, тающую во рту. Северус упивался ее губами, дурманящим вкусом. Когда Гермиона позволила своим ладошкам маленькое путешествие по его груди и плечам, он резко прервал поцелуй. И девушка почувствовала, как что-то очень твердое недвусмысленно уперлось ей в живот, где медленно разрасталась тугая истома.

Волшебница увидела в черных омутах, где зрачок почти сливался с радужкой, гасимое строгостью желание. Этот огонь, живший в нем всегда, постепенно запирался сознанием и скрывался в самые потаенные уголки души. Рвано дыша, Гермиона отвела взгляд в сторону Неферуре. Хатшепсут недобро смотрела на дочь, а Сенмут — на Тутмоса.

— Идите к себе, мисс Грейнджер. Я сам здесь разберусь, — хрипло прошептал Снейп, отходя от нее.

Гермиона кивнула и поспешно ушла, и никак не убежала, как ей хотелось верить. Её сердце испуганно стучало, нарушая всякий ритм, и губы пульсировали, напоминая о произошедшем несколько минут назад.

Шокирующим открытием для Гермионы стало то, что его, невозмутимого, сдержанного, холодного смог завести поцелуй. « Он мужчина, — твердил внутренний голос, — это всего навсего животный инстинкт. Любая другая могла вызвать в нем желание». Другое дело она. Что с ней? Она не испытывала таких чувств к другим парням, которые ее зажимали в углах с надеждами поцеловать.