Фараон Хатшепсут (СИ)

Это могло выдать ее с поличным. Но вместо того, чтобы вернуться и переодеться (признаться, у нее и мысли такой в голове не было), Гермиона поправила диадему на голове, вытерла вспотевшие ладошки о юбку платья и осторожно вышла.

Заслышав ее мягкую поступь, мужчина обернулся, и с каждым шагом уверенность покидала юную девушку. То, каким зачарованным казался Северус Снейп, пугало и восхищало одновременно.

Сердце забилось капельку быстрее.

Её лицо светилось волнением и легкой, тихой, почти пьянящей окрыленностью. Блестящие шелковистые локоны волнами ниспадали на плечи, а ее нежное красно-персиковое платье струилось по фигуре, подчеркивая осиную талию, округлые бедра. Перед Северусом предстала египетская нимфа, от которой трудно было отвести взгляд.

— Спасибо, что подождали, — смущенно буркнула Гермиона, устремляя глаза в сторону. На террасе стоял букет, и именно он вынудил Гермиону преодолеть смущение и вопросительно посмотреть на Северуса.

— Откуда здесь Васильки?

Ей точно не показалось! Васильки! Она растерянно подошла к толстому букету, состоящему чуть ли не из сотни голубых пышных цветов.

— Они только начали цвести, — невзначай сказал Северус, вспоминая, как долго возился с зельем-удобрением, — считайте, что у вас первый букет в этом сезоне… Да, мисс Грейнджер, он ваш. И только посмейте подумать, что это спектакль.

Как его властный голос мог быть одновременно таким мягким? Цветы чудесно пахли. Радовали глаз, да и её душа немного дрогнула.

— Они чудесны, профессор!

Улыбка у него вышла сардонической. И Северус направился в сад, за ним же последовал тигренок.

— Почему вы оглядываетесь? — он остановился, наблюдая за ясным небом.

— Рахта ненавидит меня, как и другие наложницы, сэр. Мне интересно: подарили ли вы ей цветы?

Шурша юбкой, она следовала за ним, и только когда они пришли в любимое место Хатшепсут, где открывался вид на мерцающий разлившийся Нил, Северус ответил:

— Это очень важно для нашего партнерства?

Гермиона изогнула брови и озадачилась, но сразу же уверила, что это никак не важно, и отвернулась в сторону реки, присев на старую лавочку. Пускать Патронусы со склона — зрелище, должно быть, из невероятных. Ей уже даже представилась её родная выдра, бегущая к берегу и по воде.

Рахта её нисколько не волновала. Нисколь-ко.

С легкой усмешкой на губах Северус откуда-то достал корзинку с едой и сел рядом.

— Как вы его назвали? — он поднял малыша на колени, и тот неуклюже плюхнулся на бочок, показывая соблазнительно пушистый толстенький животик.

— Ну… В отместку за хомячка Гермиону, я назову его Гарри.

— В таком случае, — не смог остаться без насмешки Северус, — мне следовало дарить вам тушканчика.

— А почему же не осла? — шутливо поинтересовалась Гермиона, почувствовавшая магическое покалывание в пальцах. Он взял ее руку в свою. Уголок его рта приподнялся в полуулыбке.

— Осел не подходит для жизни во дворце. Экспекто Патронум.

Но из его палочки ни черта ничего не вырвалось. Даже вспышка, и та пропала. Он задумчиво посмотрел на Гермиону.

— Так что там у вас за теория?

***

Прошло несколько часов после того, как она ему объяснила, что, имеет смысл попробовать «восстановить» навыки, если их магии реагируют и если она может поделиться с ним запасами волшебства. И все, что они добились — легкую вспышку. Северус тренировался с усердием. Малыш Гарри медленно перекочевал к Гермионе и сонно балдел от ее ласк, а его проголодавшаяся хозяйка добралась до корзинки с едой. Фрукты, мандарины, вино, молоко, булочки и виноград. Гермиона смущенно посмотрела на профессора, вспоминая эпизод с наложницами и треклятыми ягодами разврата. Тогда он так старательно пытался вывести ее из себя, обещая соблазнить. Соблазнит ли он её теперь?

Северус был погружен слишком в свои счастливые воспоминания, чтобы видеть смятение невесты. Забавно, но эпизод с её капризом насчет стрелок и макияжа нравился ему даже больше, чем «Ох, Северус!». Вспышка магии немного усилилась.

— Хотите есть? — поинтересовалась Гермиона, закидывая в рот виноград. Он подарил ей странный взгляд и покачал головой, пытаясь сосредоточиться.

— Не знаю, как вы, а я быстрее устаю на голодный желудок, — пожала плечами жрица.

— Тогда на свадьбе придется вас хорошенько накормить.

Он сверкнул улыбкой соблазнителя, но попытался вернуться к магии.

— Я серьезно, сэр, — хоть и глупо было отрицать тот факт: что её сердечко пропустило удар, — знаете, моя бабушка говорила, что ей больно смотреть на то, как я не ем.

— Нет, — выдохнул он, заманивая свою невесту в ловушку.

— Но, сэр! — её пальчики резко оторвали виноград с ветки, словно вместо ягоды была его голова. Теперь шел его ход. Северус устало вздохнул и приоткрыл рот, делая безобидный вид глубоко заинтересованного патронусом.