Фарфоровая кукла. Сандрильона из городищ

Андрей смотрел, как дрогнули ресницы, приподнялись, потом глаза распахнулись во всю ширь. Жанна… Вот теперь он обязательно спросит ее, почему она так внезапно и даже подло оставила его, что значили мамины намеки на какие-то прихваченные сувениры и вообще решит эту многолетнюю загадку. В свое время она то ли околдовала его, то ли опоила волшебным зельем, он так и не понял. Но пришло время расколдовываться и избавиться от этого прекрасного наваждения. Иначе он не избавится от него никогда.

– А кофе в этом доме дают? – с легкой насмешкой спросила Жанна.

– Сейчас я принесу нам завтрак. И… Жанна…

– Что?

– Нет, ничего. Я мигом.

Он действительно обернулся очень быстро, но Жанна за это время успела умыться, подобрать волосы и снова устроиться в постели, прикрыв колени и грудь одеялом.

Кофе, горячие тосты с сыром… будто и не было всех этих лет. Как будто сейчас Жанна начнет собираться на очередной экзамен, а Андрей – в мастерскую.

– Где ты была все это время? – внезапно нарушил молчание Андрей.

– Во Франции, – последовал безмятежный ответ. –

В Версале.

– Что ты там делала?

– Сначала училась. Потом стажировалась. Теперь у меня маленькое свое дело. Магазин игрушек «Ретро». Перерываю блошиные рынки, езжу по провинциям, скупаю старые игры и игрушки, реставрирую их. А эксклюзивных кукол делаю сама.

– Эксклюзивных?

– Ну да, из особого фарфора, с гибким туловищем и настоящими нарядами. В основном, конечно, придворных и военных разных эпох. Туристы в восторге.

– Процветаешь?

– Можно сказать и так. Не бедствую. Решила вот посмотреть, нельзя ли договориться о сотрудничестве с какой-нибудь фирмой в Москве.

– Замужем?

– А ты женат?

– Нет.

– Мне показалось, что сегодня я заняла место какой-то сногсшибательной красавицы…

– Тебе показалось, – сухо сказал Андрей. – Довольно смазливая девица, не более того. И своего места у нее в этом доме нет.

– Извини.

– Жанна? Почему ты меня бросила? Я до сих пор не могу понять, чем оказался виноват перед тобой.

Вот так – головой в омут. Иначе они будут вести светскую беседу до бесконечности.

– Я? Это ты вынудил меня уйти. Специально уехал в Америку…

– Что значит – специально?

– Через месяц после твоего отъезда этот самый, как его, Иван Иванович, сказал, что Аделаида Николаевна просила его со мной поговорить. Сама она не решилась. Она тогда получила от тебя письмо… В общем, ходила сама не своя. И попросила…

– Какое письмо?

– То, в котором ты просил ее избавить тебя от моего присутствия в доме. И сообщал, что не вернешься, пока «эта девица» в нем находится. Что ты совершил ошибку, глупость, у тебя не хватило воли оборвать все сразу, а теперь ты не желаешь сам влезать в объяснения, потому что ненавидишь их…

– Я ничего не понимаю! Я не писал матери такого письма! Я вообще ей тогда не писал – только звонил.

– Но я видела письмо своими глазами! Когда я его прочитала, Иван Иванович сказал, что теперь я все должна решить сама, выбор за мной, и если я решу уйти, то получу три тысячи долларов и смогу взять все, что захочу. Но я взяла только свои вещи и в тот же вечер ушла к маме. Даже с Алевтиной не попрощалась. Андрей, что с тобой?

– Тебя обманули, Жанна. Это письмо было написано лет за пять до встречи с тобой. Мать подыскала мне какую-то девицу и решила, что мы должны обязательно зарегистрировать брак. А я ее просто возненавидел с первого взгляда. Но мама поселила ее у нас в доме, и тогда я… сбежал. К друзьям в Питер. Оттуда и прислал это письмо.

– Но почему ты даже не попытался меня вернуть?

– Потому что мне сказали, что ты тайком сбежала, прихватив три тысячи долларов и кое-что по мелочи.

– И ты поверил?!

– Поверила же ты, что я мог написать то клятое письмо. Разве там не было даты?

– Не было. Только твой росчерк.

– Мать все предусмотрела, – пробормотал Андрей. – Она дергала нас с тобой за ниточки, как марионеток, а мы подчинялись. О, она хорошо знала, как управлять людьми! Держу пари, что дяде Ване она пригрозила отлучением от дома, если он не поможет. А он всю жизнь был в нее по уши влюблен, по пять раз в год руку и сердце предлагал.

– О боже! – прошептала Жанна. – Как же твоя мать меня ненавидела! Что плохого я ей сделала?

– Ничего. Она испугалась молодой, красивой соперницы в доме. Не она тебя выбирала. И…

– И панически боялась стать бабушкой, – завершила Жанна. – Ну, в чем-то она была права, царствие ей небесное.

– Я когда вернулся и узнал… В общем, несколько месяцев была страшная обида. А потом понял, что все равно не могу без тебя, что должен хотя бы знать, почему ты так поступила. Но ты как в воду канула…

– Видишь ли, когда я примчалась домой, мама была не одна. Накануне в Россию приехал мой отец…

– Твой – кто?

– Мой отец. Он француз, приезжал девятнадцать лет тому назад в Москву на какой-то международный семинар. А мама работала горничной в гостинице, убирала его номер. Ей было чуть больше восемнадцати…

– И он не знал, что у него в Москве ребенок?