Фарса (СИ)

Я же говорил, что молодой король отнюдь не дурак. Вон, как быстро сообразил. Только, твое Величество, так просто ты от меня не отвертишься. Как говорится на моей далекой родине: «без бумажки ты — букашка, а с бумажкой — человек». Это ты сейчас согласен на все. А потом, когда я наворочу разного? Наш разговор слышали только твои и мои люди, все личности строго ангажированные, хрен кто им поверит, если вдруг что. Нет уж, мил человек, ты мне что-то более увесистое продемонстрируй. Чтобы если вдруг что, у меня был аргумент для недоброжелателей.

— Благодарю, ваше Величество. — Я изобразил учтивый поклон. — У кого я могу получить соответствующую бумагу? У вас, или у Селеха?

Еще пару секунд мы с королем играли в гляделки, после чего он попросил:

— Селех, дай мне пергамент, чернильницу и малую королевскую печать.

Спустя пять минут я покинул короля в компании Яльри и индульгенции на использование магии против врагов короны. Последняя была сформулирована настолько расплывчато и обтекаемо, что становилось понятно, что составлял ее опытный политик. И, что самое главное, документ не имел срока давности. Судя по всему, его Величество испугался намного сильнее, чем хотел показать. В противном случае, он ни за что бы не решился на столь отчаянный шаг.

Что же касается моей суженой, то забрал я ее по самой банальной причине — мне нужны были ее доспехи. Баронским войскам нужна была подмога здесь и сейчас. Вот я и собирался раскрыть одну из своих карт, использовав «железных людей» против мятежного графа. Только вот ни у Яльри, ни у Амьена не имелось необходимого опыта для задуманного мною. А Гральф сейчас был недоступен. Вот я и решил воспользоваться своим изобретением самостоятельно. Благо наши фигуры и рост с Яльри были довольно схожи.

Не скажу, что девушка сильно обрадовалась тому, что пропустит все самое интересное, все же она не была трусихой и от драки никогда не бежала. Но и особо расстроенной не выглядела, когда я оставил ее в убежище. А напоследок, перед тем как я надел шлем, даже поцеловала меня. Целомудренно, в щечку, но мне хватило и этого. В груди сразу стало тепло-тепло, в животе запорхали бабочки, а душа расцвела. Убежище я покидал уверенный в том, что у меня все получится.

Впрочем, игривое настроение долго не продержалось. Свежий воздух и шум смертельной схватки неподалеку неплохо прочистили мне мозги. Позже буду предаваться разным неприличным мыслям по поводу черноокой красавицы, сейчас же нужно делать дело.

Я достал две почтовых шкатулки и положил в каждую по камешку, подобранному тут же, неподалеку. Все, сообщения Ирвоне и Гральфу отправлены. Что делать каждому из них они прекрасно знают. Не зря же мы столько времени угробили на обсуждение и построение планов предстоящего сражения. Да, появились некоторые нюансы, но я был уверен в своих людях. Идиотов среди них не было. И то, кто именно хулиганит в авангарде баронской дружины они должны были понять сразу.

А дела у дружинников были аховые. Это если без мата выражаться. Уничтожена первая линия обороны, прорвана вторая, враг успешно подобрался к третьей, и уже начал штурм баррикад. Удивил меня граф, удивил. Нестандартно мыслит, подлец. Все ведь думали, что он крестьянское мясо пустит на баррикады. Все так делали. А этот хитрец всех переиграл и почти что уничтожил.

— С дороги! — Заорал я, отпихивая в сторону какого-то воина в цветах барона Гофа, перекрывшего мне проход. — С дороги все, дайте мне пройти!

Не самое почтительное поведение с моей стороны, понимаю. Но как иначе? Все вокруг слишком заняты сечей и им не до того, чтобы кого-то там пропускать. А мне кровь из носу нужно оказаться в первом ряду.

Так я пробирался сквозь толпу (строем, к сожалению, это было не назвать) баронских дружинников, то оттирая кого-нибудь в сторону, то проскальзывая в образующиеся на миг просветы. А потом вдруг спины закончились и передо мною застыл удивленный усач в цветах де Феля.

Мешкать я не стал. Двуручник, который я до этого держал на плече, взмыл в воздух и тут же опустился на плечо все еще не пришедшего в себя вражеского бойца. Удивленно-обиженный полувсхлип-полувскрик и его тело валится мне под ноги.

Я выдернул засевший в груди бойца меч и, вскинув его над головой, что есть силы заорал:

— Вперед, дети Фарсы! За Фарсу! За короля Вальдера!

Идиотский по своей сути клич, тем не менее нашел отклик в душах и сердцах воинов. То ли их впечатлила столь скорая расправа над тем, с кем они не могли сами справиться, то ли им просто все равно было что кричать в пылу боя. Как бы там ни было, но мой клич поддержали и сзади раздался вой сотен глоток:

— За Фарсу! За Короля!