Фартовый чекист

Егор не на шутку рассердился и отбросил в сторону церемонии. Он присел на одно колено, тщательно прицелился и, как только беглец в очередной раз мелькнул в отдалении, нажал на спуск. Прогремел выстрел, по кустам метнулось эхо. Беглец резко шарахнулся в сторону, но ни на секунду не прекратил движения. Он колобком укатился за деревья и исчез. Сидорчук выругался в полный голос и снова побежал.

Со стороны монастыря грохнули подряд два выстрела. Похоже, Егоров с Чудновым решили хотя бы так подбодрить своего командира. Егор пожалел, что не взял с собой Василия с его молодыми быстрыми ногами и острым глазом. Но делать было нечего, приходилось самому расхлебывать собственные ошибки.

Он пробежал еще метров тридцать и увидел широкополую шляпу, валяющуюся на земле. Убегая, незнакомец потерял ее. Сидорчук не стал останавливаться. Эта шляпа наверняка заинтересует следопыта Ганичкина, но подобрать ее никогда не поздно.

Егор тяжело бежал по зарослям, то и дело спотыкался о валежник, уже не надеялся догнать прыткого незнакомца, и вдруг роща кончилась. Впереди лежал склон, поросший травой и кустами, обрывавшийся в очередной овраг. Дальше темнел уже плотный, серьезный лес, в котором можно было спрятать целую роту.

Человек, которого преследовал Сидорчук, уже перебрался через овраг и собирался рвануть к лесу. До него было метров пятьдесят-семьдесят, и Егор решил стрелять. Он прицелился, сердито щуря глаз, и вдруг беглец обернулся. Наверное, он хотел убедиться в том, что погоня безнадежно отстала.

Теперь Сидорчук наконец-то увидел его лицо. От неожиданности рука дрогнула, и пуля из маузера ушла высоко в небо. Кровь ударила Егору в голову.

Он уронил оружие, бессильно упал на колени и потрясенно пробормотал:

– Не может быть! Нет, этого не может быть!..

Тот, в кого стрелял Сидорчук, больше не оборачивался, в два счета преодолел открытое пространство и скрылся в лесу.

Глава 12

Жизнь господина Ганичкина уже не раз висела на волоске. С тех пор как трудовой народ России сбросил со своих плеч цепи векового рабства, бывшему ротмистру приходилось туго. За эти годы с ним случилось столько метаморфоз, что хватило бы на дюжину авантюрных романов. Три раза его расстреливали, дважды взрывали в поездах, семь раз обвиняли в предательстве и пару раз в краже значительной суммы денег. Физиономию ему били несчетное количество раз. Трижды он был ранен с помощью огнестрельного и дважды – холодного оружия. К счастью, всегда легко, неопасно.

Алексей Петрович давно уже растерял все, что имел – близких, друзей, любимых. У него теперь не было дома, твердого дохода и привычного круга общения. Он не строил планов на будущее и не тосковал о прошлом. Мастер сыска сделал проще – стал философом. Отдавшись течению, он мчался щепкой в водоворотах времени, готовый в любой момент пойти на дно или, если повезет, кружиться и барахтаться на плаву хоть целую вечность. Ему было любопытно, как долго он сумеет продержаться в этом кавардаке. Умирать господин из бывших, пожалуй, не спешил, но понимал, что вряд ли может серьезно повлиять в данном вопросе на судьбу, поэтому любую опасность воспринимал не только с холодком в груди, но и с философским смирением.

Так же он отнесся и к своему новому провалу. Иначе сложившуюся ситуацию назвать было сложно. Хитрый и циничный Зуб сразу разгадал его несложную комбинацию. Упорствовать не имело смысла. Любое запирательство лишь увеличило бы подозрения Зуба. Ганичкин отступил, чтобы в перспективе наверстать упущенное.

Становиться на сторону бандита Алексей Петрович не собирался. В стране осталась только одна реальная сила, и ОГПУ являлось ее олицетворением. Простая логика подсказывала, что держаться нужно поближе к сильным. Ганичкин так и делал. Сейчас его волновал только один вопрос: стоит ли признаваться Сидорчуку в невольной двойной игре или же лучше оставить его в блаженном неведении? Подозрительность Егора граничила с паранойей. Таких людей в новой России было множество, и общаться с ними следовало с большой осторожностью.

Правда, в характере подозрительного Сидорчука присутствовала своеобразная угрюмая честность. Он был способен признать ошибку, а для человека с маузером у колена это уже немало. Пожалуй, стоило ему обо всем рассказать, тем более что Зуб утверждал, будто все знал о бриллиантах. Ну, или почти все. Пока это было единственное заявление в таком роде. Значит, этот бандит и есть именно тот человек, который им нужен. Сидорчук за это ухватится.

Но была опасность, что Егор захочет сразу же арестовать Зуба и подвергнуть его жесткому допросу. Если даже удастся схватить бандита, нет никакой гарантии, что тот заговорит. Все может окончиться пшиком. И вообще, кто знает, что там на уме у этого проницательного Зуба, какие головоломки он им готовит.