Фартовый город

Выдвинув эту версию, следователь остался очень доволен собой. Он поручил начальнику сыскной части собрать доказательства. Тот не подвел и в два дня раскрыл преступление. Дворник, из одной с погибшим станицы, отомстил за хозяина. Он был известен своей верностью фамилии Царевых. И когда увидел, как убивают Григория, схватился за пистолет. Бедолага не смог простить себе, что опоздал его защитить, и уехал прочь из города. Ищи его теперь… Власти с легким сердцем закрыли дознание. Уголовные перебили друг друга? Ну и хорошо.

Питерские сыщики не видались с ростовскими два дня. Когда Лыков пришел наконец на Дмитриевскую, 28, Блажков встретил его холодно. Но в целом они договорились. У Якова Николаевича добавилась на лбу новая суровая складка. Самое удивительное, что, когда явился Англиченков, та же морщина обнаружилась и у него. Вечером коллежский советник увиделся с Сергеем Азвестопуло и заметил на лице помощника такую же. Нелегко убивать людей, даже если они не люди вовсе…

— Отставить сопли, — скомандовал Лыков, как старший и в чине, и по возрасту. — Дело еще не закончено. Господин титулярный советник, докладывайте.

Азвестопуло сообщил следующее: Чертов отряд находится в состоянии полной боевой готовности. Объект для экспроприации — почтовый вагон, который якобы проследует по товарной ветке Юго-Восточной железной дороги. Стодесятники ждут от Сергея точного времени. Перед мостом через Кизитиринку есть семафор. Если загорится красный, поезд остановится. Почтовый вагон прицеплен к тендеру, тут-то на него и нападут.

— А на самом деле что будет? — спросил Блажков.

— Взаправду? Взаправду они подорвутся на собственной бомбе.

— Все?

— Это уж как получится, — развел руками Сергей. — Кто уцелеет, того придется добить. Или взять в плен.

— Еще шесть человек казнить? — сиплым голосом уточнил коллежский регистратор. — Мало тех?

— Вас зовут Алонсо Кихано Добрый? — язвительно спросил Лыков.

Яков Николаевич покосился на помощника. Тот пояснил:

— Это имя Дон Кихота по паспорту.

— А…

Коллежский советник обратился к ростовцам:

— Чего вы? За зверье переживаете? Был такой философ, Паскаль. Он писал: «Справедливость без силы — одна немощь».

— Недоговариваете, ваше высокоблагородие, — поддел его не имеющий чина. — Там дальше сказано: «Сила без справедливости тиранична».

— Ишь какой начитанный. Считаешь, я тиран?

Лыков повернулся к своему помощнику. Тот ответил просто:

— А мне жалко масалок.

— Пусть вернутся в Сибирь, — предложил Англиченков. — Можно ведь так бомбу взорвать, что оконтузит, но не убьет. Если захотеть.

— Я не против, — сразу сказал Алексей Николаевич.

— Ну и хорошо, — облегченно вздохнул «демон». — Одного человека я пошлю наблюдать за семафором. Самого приличного.

— Ему фамилия Капетанаки? — уточнил начальник сыскной части.

— Да, племяш вашего директора гимназии.

— В чем сейчас заминка? — продолжил расспросы Блажков.

— В бомбе, — ответил грек. — День-два у меня на нее уйдет. Вы пока готовьтесь. Вот, глядите…

Он вынул из кармана план Нахичевани.

— В конце набережной стоит сад Черчепова. Вход туда всегда открыт. Место безлюдное, то что надо. От него до моста через Кизитиринку идти десять минут.

Сыщики столпились вокруг и слушали.

— Мы приплывем из Аксайской, — продолжил Сергей. — Я заведу их в сад, заодно выгоню оттуда всех посторонних. Вручу Цецохе бомбу. И мы с Капетанаки уйдем к семафору, остальные будут нас ждать. Дальше кому как повезет.

Блажков нахмурился:

— Вот здесь мойки Мелкопова-Езекова. Там всегда люди. Могут пострадать при взрыве.

«Демон» начал спорить, что мойки далеко, бомба не такая сильная и дотуда не достанет. Однако главный ростовский сыщик был неумолим:

— Опасность есть, и я не могу допустить, чтобы рисковали невиновные.

Выручил Англиченков. Он предложил:

— Мы придем туда завтра с помощником пристава по санитарной части и закроем лавочку. К Мелкопову куча претензий: разводит антисанитарию, сливает в Кизитиринку грязные стоки. Когда появятся стодесятники, там будет пусто.

Такой вариант всех устроил.

— А случайные прохожие? — не унимался Яков Николаевич.

— Когда они увидят наши добрые лица, всех как ветром сдует, — пообещал «демон».

— Убежать-то они убегут, но позовут городового.

Молодежь загалдела.

— Дядя Яша, — зло спросил надзиратель, — часто у нас народ полицию зовет?

— А вдруг попадется какой дурак?

— Не успеет, взрыв случится сразу, как мы уйдем, — возразил титулярный советник.

— Я оденусь постовым и встану поблизости, — предложил Англиченков. — Пусть ко мне обратятся, ежели что. А я им объясню.

И план был принят.

После этого у Блажкова состоялся неприятный разговор с Ракогоном. Начальник вызвал Порфирия и объявил:

— Я все знаю.

— Что «все»? — насторожился предатель.

— Что ты встречался с Нецветайленко и продал ему сведения о Сереге Сапере.

— И что дальше?

— Под суд пойдешь.

К удивлению Блажкова, Ракогон не испугался. Он сел поудобнее, даже положил ногу на ногу.

— Под суд — это вряд ли…

— Отчего же вряд ли?

— Вы, Яков Николаевич, сначала телефонируйте начальнику охранного отделения подполковнику Карпову. Он все объяснит.