Фарватер

Я только в тот момент понял, что он неплохо подрос. Окреп, в плечах расширился, в лице как будто появилось больше отцовских, мужских черт. Может, так казалось из-за появившейся короткой щетины вокруг губ. Цветущий молодой сердцеед. Да, ему уже не пятнадцать лет, с некоторой досадой подумал я. До совершеннолетия ему остался год, но… вот хоть убей, я в нем видел все того же Тима. Им он был, им он и останется, даже если ему выбить глаз, отрубить руку и ногу, посадить на плечо попугая и отправить одного против армии солдат.

– Боюсь, что не кэп я тебе больше. Какой же я капитан без корабля-то, а?

Он сначала недоуменно сдвинул брови а потом понимающе покивал и торжественно воскликнул:

– Как без корабля, Дюк? Ждет тебя “Ла Либре”, никого другого в капитаны не берет.

Я, слегка скривившись, посмотрел на него и сказал:

– Это злая шутка, Тим.

– Я не шучу!

– Этого не может быть! Он бы не оставил ее так.

– Он и не оставил, но в ту ночь, если помните, мы были не одни. Мы отбили нашу шхуну. – Потом тихо, горько добавил: – Мы не успели помочь. На шхуне мародерничало только человек 20 – остальные отчалили, и мы не знали, куда. Отец пытался найти тот корабль, искать информацию о тебе, хотел выкупить, но никто ничего не знал. Прости, Дюк, – почти шепотом закончил Тим, боясь поднять на меня глаза.

– Вы и не должны были – у вас бы не получилось. Не совершай моих ошибок, Тим, и всегда думай о себе, – отмахнулся я, но мои мысли занимало только одно – она цела, и она не у него. – Пойдем в порт! – я махнул ему рукой, чтобы он следовал за мной, но он не двинулся.

– В чем проблема, матрос? Ты же все еще матрос, или мне называть вас “сэр”? – я склонился в почтительном поклоне, снимая воображаемую шляпу. После заявления Тима настроение у меня мгновенно поднялось выше небес…

– Все… не совсем так, как ты себе представляешь. Мы разошлись. Окончательно. Навсегда. Нет больше нашей эскадры.

… и с такой же скоростью упало назад.

– Ничего не понимаю. Это что же ты хочешь мне сказать, малой?

Тим грустно опустил взгляд.

– Отец ушел в отставку. Продал “Ската”, вернулся домой. Вскоре после того, как тебя схватили.

– Хет… ушел… продал, – я пошатнулся, но скоро взял себя в руки и тихо сказал: – Етить твою за ногу, стоило мне ненадолго исчезнуть и у них все тут же пошло кувырком! А чего это он так, а? Что сказал? Может, он пошутил, а? – с надеждой спросил я. Тим моего вопроса не услышал.

– Кстати, Дюк, где ты был?

– Угадай. Ну так что, мне с ним разговаривать придется, что ли? – я непроизвольно схватился за голову и начал широкими шагами мерить каюту.

– Нет, не придется. Ты его не убедишь.

– Попробую, что ж делать. А что, неужели никто в коммодоры не запросился?

– Нет. Так где ты был, говоришь?

– Потом, – я махнул на него рукой, не столько оттого, что был очень занят, сколько оттого, что мне страсть как не хотелось об этом говорить. – А шхуну кто сюда привел?

– Твой помощник, Кент. – На все мои вопросы Тим отвечал, стоя прямо, сцепив руки за спиной, слегка раскачиваясь. Дело привычки.

– Ладно, пойдем, выйдем на свежий воздух, а то на меня эти переборки давят.

Мы вышли на улицу и медленно, не сговариваясь, пошли в порт. Я нащупал в кармане браслет и протянул его Тиму со словами:

– А у тебя что, деньги кончились, что ты украшения взялся воровать?

Он вспыхнул.

– У меня… да. Кэп, пожалуйста, не будем вспоминать наш вчерашний разговор, хорошо?

Я кивнул и похлопал его по плечу.

– Понимаю. А Кент теперь – капитан, да?

Тим отчаянно замахал головой.

– Нет, он… был очень расстроен, сказал, что не хочет брать на себя такую ответственность. Пробормотал что-то про тебя, про твою душу, что ли… Ну, ты же знаешь, он достаточно суеверный человек.

– Мою что? – я остановился.

– Мы ведь думали, что ты мертв.

– Вы так думали почему?

– Мне сказали, что тебя того, ну… вздернули, – его явно охватило смущение. Я хотел спросить, а с какого такого, собственно, перепугу, но потом вспомнил, как это должно было выглядеть со стороны и просто пробурчал:

– А, понятно.

Мы пошли дальше, но я обшивкой чувствовал, как он ждет продолжения.

– Как видишь, вы ошиблись. Ты же знаешь, у них идет война, им требовалась… Ну, как тебе объяснить? В общем, каторга.

Он запнулся. Одновременно с этим нам открылся маяковский порт. Я быстро углядел в гавани “Ла Либре” и устремился к ней.

– Сэр, чего вам тут надо? Сюда нельзя. – Бросил мне – это мне-то! – Дик, облокотившийся о фальшборт, не поднимая глаз от грязных ногтей. У меня было слишком хорошее настроение, чтобы орать, поэтому я просто сделал приветственный жест и крикнул:

– Эй, там, на палубе! День добрый.

Я даже со своего места увидел, как Дик вздрогнул. Видимо, у меня все же достаточно узнаваемый голос. Он прищурился, протер кулаками глаза, но все же им не поверил. Я тем временем поднялся на опердек.

– Как ветер сегодня, а, матрос? Попутный, нет?

Он хотел что-то сказать, но вместо ответа послышалось только невнятное бульканье. Я махнул на него рукой и сказал:

– Все с тобой понятно.