Фашисты

Она посмотрела на него и медленно качнула головой.

— Ни то ни другое.

— Простите, кажется, я обознался. Но вы очень похожи кое на кого.

— Правда?

— Вы похожи на женщину из моих фантазий. Я хотел сказать, из приличных фантазий. Как это слово? Грёзы? Вы из моих грёз.

— Надо же.

— Как вас зовут?

Она внимательно посмотрела на него большими зелёными глазами и чуть–чуть улыбнулась.

— Меня зовут Алина.

— Божественное имя!

— Как скажете, незнакомец.

— Почему же незнакомец? Меня зовут Владимир.

— Как бармена?

— Да ну его! Он никто. Я писатель. Недавно у меня вышло собрание всех сочинений. Я отдыхаю, отмечаю. Это такая радость!

— О чём вы пишете? — спросила Алина.

— Всякое пишу. Фантастика, детективы, любовные романы. Знаете что? Я хочу написать о вас книгу.

— Какой же вы быстрый.

— Не во всём, Алина, не во всём, — сказал Свечников, ухмыляясь, как олигофрен. — А что вы пьёте?

— Красное сухое вино.

— Я хочу вас угостить!

Тут он вспомнил про пустую карту. Но Алина, к счастью, отказалась.

— Мне уже пора идти.

— Так рано?

— Уже ночь всё–таки.

— Подумаешь, ночь! — сказал Свечников. — Ночь — это ничто!

— В каком смысле?

— Во всех. Я хочу вас проводить.

Алина взглянула на него сквозь бокал.

— А я рядом живу.

— Сколько идти?

— Минут пять.

— Боже мой! — сказал Свечников. — Целых пять минут с богиней! У вас есть нож?

— Нет. А зачем?

— А газовый баллончик? Или шокер?

— Вы что, хотите меня изнасиловать?

— Конечно, нет, — сказал Свечников. Немножко соврал. — Просто вы не вооружены. А на улице опасно. Я хочу убедиться, что вы добрались в сохранности. Я стану вашим рыцарем.

— Я могу за себя постоять.

— Серьёзно?

Свечников замер, приоткрыв рот.

— Слушайте, я сейчас кое–что вспомнил. Мне тут снился очень странный сон. Но я его забыл. А теперь вспомнил.

— Ну–ка!

— Будто мы с братом идём по улице, а у него на голове огромный шлем, слепленный из говна.

Алина удивлённо кашлянула.

— Понимаете, — сказал Свечников, — ведь никакого брата у меня в жизни нет. А во сне был.

— Да уж. Поразительно!

Она допила вино и встала.

— Мне пора.

Свечников выбежал следом за ней на улицу и пошёл рядом.

— А ночь–то какая!

— Да, неплохая, — сказала Алина.

— А что это за улица, кстати? — Он огляделся, высматривая табличку.

— Улица Некрасова. Вы что, приезжий?

— Нет, просто рядом с вами я вообще ничего вокруг не вижу.

— Любопытный вы, — сказала Алина. — Правда, что ли, писатель?

— Зачем мне врать?

— И что же, серьёзно хотите написать про меня книгу?

— Не просто хочу. Но и напишу!

— Так вы же ничего про меня не знаете.

— А вы расскажите.

Она засмеялась.

— Очень оригинальный подкат.

— Клянусь, Алина, мне от вас ничего не надо. Просто пройтись с вами рядом — уже счастье.

— Спасибо, мне приятно.

— Давайте ещё немного посидим где–нибудь. Может, у вас?

— Ко мне нельзя.

— Ясно. Муж? Дети?

— Ладно. Вот ещё бар. Полчасика можем посидеть.

Они зашли. Свечников опять вспомнил про пустую карту.

— А может, ко мне? Не так уж далеко. Прогуляемся. У меня хорошо. И собака. Русский спаниель. Зовут Иван.

— Звучит, конечно, волшебно. Но к вам я не поеду. Останемся тут.

Они встали в очередь. Свечников сыпал комплиментами и в какой–то момент почувствовал, что задыхается от потока слов. Когда приблизилась их очередь, он сказал:

— Извините, я сейчас.

Быстро пересёк зал и заперся в туалете. Сердце колотилось. Кажется, всё складывалось удачно. Только с выпивкой получилось некрасиво. Но это не страшно. Он её угостит потом. А вдруг она заказала и ждёт, что он вернётся и заплатит? Сказать, что случайно уронил карту в унитаз?

Умывшись, он вернулся в зал. Алина сидела за столиком. Перед ней стояла бутылка вина и два бокала.

— Вы что, заплатили?

— Ну да.

— Ладно. В следующий раз угощаю я.

— Уверены, что он будет?

«Злится, что заплатила», — подумал он.

— Вообще не сомневаюсь.

— Ну, посмотрим, посмотрим.

Алина ухмыльнулась. Это его взбодрило. Свечников разлил вино. Себе поменьше.

— За вас!

Он сделал три маленьких глотка, внимательно глядя, как Алина опустошает свой бокал.

— Вино тут не очень, — сказала она. — Надо было остаться в том баре.

— Можем допить и вернуться туда.

— Я железная, что ли? Боюсь, меня и с этого унесёт. Вы пейте больше, а я буду пить меньше. И следите, чтобы я не потеряла самообладание, раз уж хотели стать моим рыцарем.

— Я ваш рыцарь, — сказал Свечников.

Выпоить ей почти всю бутылку оказалось делом несложным. Алина, похоже, была женщиной без тормозов. Когда вино закончилось, она, покачиваясь, сходила к бару и вернулась с новой бутылкой.

— Выпиваем эту и останавливаемся, — сказал Свечников.

От возбуждения его потряхивало.

— Ты строгий, как папочка прям, — скривилась она.

— Я могу быть и более строгим.

— Вот как? А–ха–ха…

— По праву мужика! — сказал Свечников. — Слушай, а ты не знаешь, что такое эйкудельпудель?

— Первый раз слышу.

Вскоре она стала немного клевать носом. Свечников мял ей ногу под столом, скользя ладонью от колена к бедру.

— Вова, что ты делаешь? Это массаж?

— Я не Вова! Я Владимир! Я мужик!

Свечников подскочил, издал обезьяний крик и стукнул себя кулаком в грудь. От удара он плюхнулся на стул.

— Дикое животное, — сказала Алина, морща носик.

— Но тебе нравится?