Фашизм. Тоталитарное государство

...Фашизм рассматривает государство не как ночного сторожа, — продолжает Муссолини, — который должен заботиться только о личной безопасности граждан; не как организацию с чисто практическими целями, например, обеспечение мирного сосуществования, поскольку для осуществления такой цели было бы достаточно создать совет управляющих; и не как творение чистой политики, не имеющей связи с материальной и сложной действительностью жизни отдельных людей и народов. Государство, как его понимает и осуществляет фашизм, — это духовный и нравственный факт, потому что конкретизирует политическую, юридическую, экономическую организацию нации...

Государство воспитывает в гражданах гражданские добродетели, дает им осознание их предназначения, ведет их к единству; согласует их интересы по справедливости; реализует достижения мысли в науке, искусствах, праве, человеческом сообществе...» (80—21).

Одним словом, фашистское государство настолько всеохватывающе, что поглощает целиком всю деятельность и все проявление индивидуума, включая и самого индивидуума. Индивидуум принадлежит государству и, следовательно, не имеет права хотеть от него освободиться. Государство, которое в представлении фашизма совпадает с понятиями «народ», «нация», «родина», заботится об индивидууме, как родная мать. И тот не имеет права хотеть освободиться от него, как сын не может быть свободен от своей матери.

«Государство, опирающееся на миллионы индивидуумов, — пишет Муссолини, — которые его признают и готовы ему служить, не является тираническим государством средневекового правителя.

...Индивидуум в фашистском государстве не уничтожен, а скорее умножен, так же как в полку солдат не уменьшен, а умножен на число своих товарищей. Фашистское государство организует нацию, но после этого оставляет индивидуумам достаточно простора; оно ограничило бесполезные и вредные свободы (!!!), но зато сохранило существенные. Не индивидуум, а только государство может быть тем, чье мнение должно быть решающим в данной области» (80—23).

«В нашем государстве индивидуум не ощущает нехватки свободы. У него ее больше, чем у человека, живущего одиноко: государство его оберегает, он его часть. А человек, живущий одиноко, остается беззащитным» (80—35). По этой причине фашистское правительство без колебаний осуждало отдельных авторов по идеологическим соображениям. Отсюда и ненависть к либеральной демократии, которая поставила индивидуума выше государства. «Либерализм грабил государство в интересах отдельной личности; фашизм вновь утверждает государство как подлинную действительность индивидуума. И если свобода должна быть принадлежностью человека, а не той абстрактной куклы, о которой думал индивидуалистический либерализм, то фашизм — за свободу. За единственную свободу, могущую быть чем-то серьезным, свободу государства и личности в государстве (13). Поскольку для фашиста все содержится в понятии государства, ничего человеческого или духовного не существует; и тем более не имеет какой-либо ценности вне государства. В этом смысле фашизм является обобщающим, фашистское государство — синтез и единство всех ценностей — объясняет, развивает и дает силу всей жизни народа (14)» (80—20).

Однако, если индивидуум не согласен с политикой государства, с его идеологией и моралью; если он отвергает его заботы и защиту и намерен его критиковать, бороться против него, фашистское государство действительно показывает свой демократический «характер». Оно пускает в ход все средства принуждения — от давления массовых организаций до концентрационного лагеря, — чтобы сломать индивидуума и вывести его на путь «истинный».

Сравнение, проводимое Муссолини между индивидуумами в государстве и солдатами в полку, имеет более глубокий смысл. Оно не только показывает полное сходство между фашистским государством и казармой, но раскрывает и «свободу» индивидуумов в нем. Как в казарме, согласно воинским уставам, солдат имеет только свободу думать, как лучше выполнить приказ начальника (без права колебаться, выполнять его или нет), так и индивидуум в тоталитарном государстве имеет свободу думать, как лучше служить государству, «творить» для государства.

«В служении, — гласит одна из десяти заповедей германских студентов — членов национал-социалистской партии, — содержится больше свободы, чем в собственном приказе» (36—68).

Короче: все, что приносит пользу фашистской партии и государству, утверждает их цели и задачи, является творческой свободой и, наоборот, все то, что по отношению к ним настроено критически, определяется как разрушительная, анархичная свобода или произвол, который государство терпеть не может.

Глава третья ИНТЕГРАЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ТОТАЛИТАРНОГО ГОСУДАРСТВА

1. Можно ли свергнуть тоталитарное государство «снизу»?