Фасциатус (Ястребиный орел и другие)

- Вашего бытия и вашей относительности. Для вас время очевидно, для нас его нет. Для вас Бог создал заповедник в пространстве (сад на востоке Эдема), для нас - заповедник во времени. Вне времени.

- Ну так мы в свой заповедник при жизни не попадаем. А Вы? Вот именно кон­кретный… конкретные Вы, Вы уже того?.. Покойники?

- Нет, мы не покойники, мы так в обычной жизни живем. Просто вы прокололись в самом начале (подставила девушка вашего Адама), мы - пока нет. И у нас труд­нее: нам изначальный грех назван не был. Так и живем, гадаем, чего можно, а чего нельзя; стараемся быть хорошими. А как ошибемся - и нас туда же, как и вас, - в бытие со временем. Подумать страшно…

- У Вас… от Вас… кусок, вон, слева исчезает…

- Это кажется. Просто изменение мерности; такое постоянно происходит. От на­строения.

- Ну так Вы хоть живые, или как?

- Живые. Но другие. Другая природа жизни; это не главное.

- Ничего себе! Мы как раз про это и гадаем…

- Вы заняты не тем. Форм жизни много, их суть одна.

- И в чем же суть?

- Первое: каждый вносит свою корпускулу в субстанцию добра. Второе: вносит больше, чем берет.

- Не ново.

- Все Главное - не ново.

- «Главное - не главное»… Так если мы такие разные, то и главное у нас раз­ное.

- Главное - одно для всех форм.

- Субстанция добра?

— Упрощенно - да.

- Для всех форм?

- Да. Кстати, у вас здесь деревья, дождевые черви и почвенные артроподы осо­бенно добрые, сразу видно. И они скромнее вас.

- Как это?

- Все прощают вам.

- У нас такое антропоморфизмом называется.

— У вас много чего как называется.

— А еще что главное?

- Еще - Быстрое Начало, Первый Шаг. Каждый старается внести добро пер­вым.

- Это просто. Что еще?

- Это не просто. И это все пока. Пока… Пока, Сергей из Балашихи, Васин и Да­шин папа. Смысл запомни, про саму встречу забудь.

- Так как же я про нее забуду?!

- Ты уже забыл. Ты про мозоль запомнишь. Будь не болен!

Так я ничего в тот раз и не высидел со своим зеркальцем и дружескими воззвания­ми на телепатических лозунгах. И не видел ничего. А ведь гремело над головой со­вершенно отчетливо.

Зато на обратном пути ногу стер. Сильно. Первый раз за все время. Сам не пони­маю как. Шел–шел, ничего не замечал, думал о чем-то. А домой прихожу - волдырь. Странно…

Но зажило быстро».

43

- Я при­шел в эту пещер­у, что­бы разгад­ать ее тайну. Те­перь… я дол­жен не­медля возвращ­аться на­зад…

(Хорас­анская сказка)

Поздно вечером с Наташей, Игорем и Стасом мы открываем за здоровье ястреби­ного орла бутылку местного «Чемена», а на следующий день я уже лечу на самолете в Москву, возвращаясь совсем к другой жизни, множеством неви­димых нитей связан­ной с тем гнездом на скале.

Я смотрю на облака за иллюминатором, вспоминаю жару, солнце, горы, происхо­дившее со мной в Кара–Кале, дорогих мне людей, которые остались сейчас там, и дорогих мне людей, к которым я лечу домой.

ЖАЖДА С АКЦЕНТОМ

Невыразим­о при­ятно чувствуе­шь себя, когда по­сле це­лого ряда перехо­дов че­рез раскаленн­ые, безжизненн­ые гор­ные пустын­и очу­тишься сре­ди мас­сы зелен­и, слы­шишь помин­утно пти­чьи голос­а, ви­дишь журчащ­ую, про­зрачную, вкус­ную воду.

(Н. А. Зарудн­ый, 1901)

Только он приблиз­ился к тому род­нику и вознамер­ился было омыться холодн­ой во­дой, как его окружили странные…

(Хорас­анская сказка)

ЖА­ЖДА - об­щее чув­ство, развивающ­ееся при обедне­нии организм­а во­дой… При уменьше­нии количес­тва жидкос­ти в организм­е происходит возбуждение питьевого центра в головном мозге, что вызывает… реакции поведенческого характера, свя­занные с поиском и поглощением воды…

(Биологичес­кий энциклопедичес­кий сло­варь)

«31 мая…. На плоской вершине Хасара - самой высокой горы во всей округе, в понижениях среди широченного степного пространства с великолепной травой и свечками ферулы, разбросаны настоящие рощи из высоких деревьев. За­росли ме­стами непроходимые. И что же? В этих разрозненных дебрях, сконцентрировавшись до запредельной тесноты, распевает множество самцов пеночки–теньковки! Ушам в первый момент не поверил, впору озираться: уж не в Тарусе ли я? Уж не в Пав­ловской ли я Слободе?

Пенка эта теоретически должна встречаться по всему региону, но в реальности я нигде ее в окрестностях Кара–Калы не отмечал; выше по Сумбару есть, а здесь нет. А на Хасаре поют, демонстрируя уникальные свойства осколков былого великоле­пия: эти рощицы - останцы некогда сплошных лесов сухих субтропиков Копетдага, со­единявшихся с Гирканией - удивительной природной страной северных провинций Ирана - сердца Хорасана.

И что самое потрясающее - пение этих птиц (здесь свой особый подвид) по обще­му тембру просто на слух мгновенно отличается от песен наших российских тенько­вок - отчетливый диалект с каким-то металлически–вибрирующим акцен­том! Класс!