Фата-Моргана №3

Там, где тропа спускалась с холма и соединялась с эспланадой, стояло низкое здание из прессованной глины с толстыми стенами. Дверь его была из массивных черных досок, окна защищали украшенные листьями железные прутья. Это была контора Корнелия Велибуса, торгового посредника, импортера и экспортера. Тиссел застал Велибуса на веранде; посредник носил скромную версию маски Вальдемара. Казалось, он глубоко задумался и не узнал Лунную Моль Тиссела — во всяком случае не сделал приветственного жеста.

Тиссел подошел к веранде.

— Добрый день, сэр Велибус.

Посредник рассеянно кивнул и монотонно произнес, аккомпанируя на кродаче:

— Добрый день.

Тяссел удивился. Не так встречают друга и земляка, даже если он носит Лунную Моль.

Он холодно спросил:

— Можно узнать, давно ли ты здесь сидишь?

Велибус ненадолго задумался, а когда ответил, воспользовался наиболее дружественным кребарином. Однако память о холодных тонах кродача наполняла горечью сердце Тиссела.

— Я здесь пятнадцать — двадцать минут. А почему ты спрашиваешь?

— Я хотел узнать, заметил ли ты проходившего здесь Лесного Гнома?

Посредник кивнул.

— Он пошел дальше по эспланаде. Кажется, вошел в первый магазин с масками.

Тиссел зашипел сквозь зубы. Разумеется, именно так поступил бы Ангмарк.

— Я никогда его не найду, если он сменит маску, — буркнул он.

— А кто такой этот Лесной Гном? — спросил Велибус, не выказывая, впрочем, особого интереса.

Молодой человек не видел причин скрывать имя разыскиваемого.

— Это известный преступник Хаксо Ангмарк.

— Хаксо Ангмарк! — воскликнул Велибус, откинувшись на стуле. — Он точно здесь?

— Да.

Посредник потер дрожащие ладони.

— Плохая новость, действительно плохая! Ангмарк — это мерзавец без стыда и совести.

— Ты хорошо его знал?

— Как и другие. — Теперь Велибус играл на киве. — Он занимал должность, принадлежавшую ныне мне. Я прибыл сюда как инспектор и обнаружил, что он присваивал четыре тысячи каждый месяц. Уверен, что он не питает ко мне признательности за это. — Он нервно взглянул в сторону эспланады. — Надеюсь, ты его схватишь.

— Делаю, что могу. Так говоришь, он вошел в магазин с масками?

— Наверняка.

Тиссел повернулся. Уже идя по дороге, он услышал, как захлопнулась черная дверь.

Дойдя эспланадой до магазина изготовителя масок, он остановился снаружи, словно разглядывая витрину: около сотни миниатюрных масок, вырезанных из редких сортов дерева и минералов, украшенных изумрудами, тонким, как паутина, шелком, крыльями ос, окаменевшими рыбьими чешуйками и тому подобным. В магазине был только сам мастер — сгорбленный старик в желтом одеянии, носящий внешне простую маску Всезнающего, сделанную более чем из двух тысяч кусочков дерева.

Тиссел задумался, что следует сказать и на чем себе аккомпанировать, затем вошел. Изготовитель масок, заметив Лунную Моль и робкое поведение вошедшего, не прекращал работы.

Выбрав инструмент, на котором играл лучше всего, Тиссел ударил по страпану. Возможно, то был не лучший выбор, поскольку он в некоторой степени унижал играющего. Тиссел попытался нейтрализовать это невыгодное впечатление, запев теплым тоном, и встряхнул страпан, когда извлек из него фальшивую ноту.

— Чужеземец — человек интересный, возбуждающий любопытство, поскольку обычаи его непривычны. Меньше двадцати минут назад в этот великолепный магазин вошел чужеземец, чтобы обменять свою жалкую маску Лесного Гнома на одно из собранных здесь необыкновенных и смелых творений.

Изготовитель масок искоса взглянул на Тиссела и молча сыграл несколько аккордов на инструменте, какого тот никогда прежде не видел: это был расположенный внутри ладони эластичный мешочек, от которого тянулись три короткие трубки, выступая между пальцами. При нажатии мешочка воздух проходил через трубки, издавая звуки, похожие на голос гобоя. Неопытному Тисселу инструмент показался очень сложным в обращении, мастер — виртуозом, а сама музыка выражала полное отсутствие интереса.

Тиссел попробовал еще раз. Старательно манипулируя страпаном, он пропел:

— Для чужеземца, находящегося в чужом мире, голос земляка — словно вода для увядающего цветка. Человек, помогший встретиться двум таким несчастным, получит истинное удовлетворение своим милосердным поступком.

Изготовитель масок небрежно коснулся страпана и извлек из него серию гамм; его пальцы двигались быстрее, чем мог проследить человеческий глаз. Официальным тоном он пропел:

— Художник высоко ценит минуты сосредоточенности, поэтому не хочет терять время, выслушивая банальности от особ с низким престижем.

Тиссел попытался противопоставить ему собственную мелодию, но хозяин магазина извлек из страпана новую серию сложных аккордов, значения которых Тиссел не понял, и пел дальше: