Фаталити. Цена его успеха

Бабушка тут же заметила панику в моём взгляде и сообщила, что Ираклий жив и находится в соседней палате – эта информация усмирила меня, но мне, всё равно, было этого мало. Я хотела к нему. Но, как оказалось, у меня вторая степень сотрясения мозга и ушибы на теле, и в тот момент я физически не смогла устоять на ногах.

Учитывая сложившиеся обстоятельства – я легко отделалась. Если бы не Ираклий, я бы так и осталась стоять на месте, и от меня не осталось бы живого места. А если бы и осталось, то только в инвалидном кресле.

В палату вошёл мой лечащий врач.

— И-ираклий, – произнесла я сквозь сухость во рту, как только он принялся за осмотр. – Как он?

— Она про парня, которого привезли вместе с ней, – объяснила врачу бабушка

— Он в сознании и его здоровью ничего не грозит, – я почувствовала облегчение после его ответа. – Сейчас проводится остеосинтез костей голени его левой ноги.

— Что это значит? – зажмурилась от боли и пульсации в висках.

Мне было сложно разговаривать.

— У пациента перелом ноги и руки. Необходимо было провести операцию. Скоро ему наложат гипс и привезут в палату.

Его слова вызвали во мне злость. Злость на себя. Если бы я среагировала быстрее на несущийся автомобиль, то Ираклию не пришлось бы прикрывать меня собой. И всё с ним сейчас было бы хорошо.

После осмотра, врач дал рекомендации по восстановлению и назначил медикаментозные препараты, которые медсестра должна была выдавать мне пару раз в день.

Я закрыла глаза и отвернулась к стене. Не имела никакого желания продолжать с кем-либо общение. Весь оставшийся день я не проронила ни слова. Мысли сжирали меня изнутри.

Я переживала за своих девочек и Диму – думала, как прошли их номера, справились ли они. Продолжала анализировать случившееся, даже не догадываясь, кто сидел за рулём автомобиля. Презирала и ругала только себя. Думала об Ираклии. О том, что моё появление в его жизни не принесло ему никаких благих событий и новостей. И хоть врач сказал, что его здоровью ничего не грозит, меня ломало осознание, что он сейчас лежит в гипсе за стеной, а я не в силах к нему пройти.

Весь день бабушка с мамой провели у меня в палате. И если присутствие бабушки меня не удивляло, то мамино, наоборот, приводило меня в шок. Она не просто сидела, а порой даже проявляла заботу. Выглядела опрятней обычного, и от неё исходил аромат парфюма. Я даже не смогла припомнить, когда в последний раз от неё шёл шлейф приятных фруктовых нот, а не запах перегара и сигарет. Это дарило мне надежду, что она и в самом деле решила начать свою жизнь заново. И если так – несмотря на всё, что было, я буду рядом с ней.

На следующий день я, наконец, смогла встать на ноги и пройти до палаты Ираклия. Лёгкое головокружение и недомогание оставалось, но я больше не могла терпеть.

Вошла в палату. Увидев спящего Ираклия и его изувеченное тело, мне стало плохо. Он выглядел хуже меня в несколько раз, и мне ужасно хотелось разделить его страдания.

Я прошла к его койке, села рядом и прижалась щекой к его ладони. Его пальцы дёрнулись и нежно провели по коже моего лица. Я тут же подняла взгляд и увидела, что он не спит.

— Думал, это персонал, – хрипло произнёс он и тут же откашлялся.

Очевидно, ему тяжело говорить.

Не сумев справиться с эмоциями, я расплакалась и обняла его.

— Со спиной всё хорошо? – спросил он тихо, положив руку на шрам.

— Боже, Ираклий, всё со мной в порядке, – злилась, что мы говорим обо мне, учитывая, что я пришла к нему на своих двух. – Что говорят врачи? У тебя точно никаких осложнений?

— Ты ведь меня знаешь, – попытался улыбнуться. – Я рождён в рубашке.

Это была чистейшая правда.

«Ираклий ходит под Богом!» – заключила бабушка, когда впервые увидела видео с аварии. И я была полностью с ней согласна.

Сотрясении мозга, сломанная нога и рука – это удача при таком столкновении с машиной. И я готова молиться и благодарить все Высшие силы за то, что уберегли его от летального исхода.

— Главное, ты в порядке, – прошептал он, коснувшись моего лица. – Я очень испугался.

— Если бы не ты…

— Даже не смей продолжать, – перебил меня, а мышцы на его лице дёрнулись от неприятных ощущений.

С глаз продолжали литься слёзы. Я понимала, что всё обошлось, но меня продолжало съедать чувство вины.

Его глаза покраснели, всё тело напряглось.

— Иди ко мне, – попросил он тихо, указав на небольшое место рядом с собой на кровати.

Я даже не думала сопротивляться. Тут же потянулась и легла к нему. Склонила голову на его плечо и зарылась в родных объятиях.

Я слышала биение его сердца – и в ту секунду не было ничего важнее. С меня будто слетела вся боль и рассеялась в воздухе. Было легко и хорошо.

Я почувствовала, как он коснулся губами макушки моей головы. Всё замерло внутри меня.

— Я люблю тебя, – прошептал он, уткнувшись в мои волосы.

Мне казалось, что это сон. Не могла поверить в услышанное.

— Мысль, что я мог тебя потерять… – он замолчал. – За секунду всё перестало иметь значение.

Я приподнялась и посмотрела ему в глаза. Хотела убедиться, что не сошла с ума. Искала во взгляде подтверждение его словам.