Фатум (СИ)

- Вот как, – он кивнул, убирая руки с плеч девушки: Николь только тогда поняла, что все это время они стояли чуть ли не в обнимку напротив того чудовищного фонтана. – А это все ее вещи? Что-то маловато.

- Я взяла только самое необходимое, – осторожно ответила Николь, отступая от друга. И снова к ней вернулось недоверие и подозрительность: может, этот Дракула и выглядел, как ее друг, но кто его знает, что скрывалось за этим знакомым, но таким непроницаемым лицом?

- Это правильно, они ведь все равно ей больше не понадобятся, так? Может, тебя подвезти? – мужчина засунул руки в карманы брюк и в ожидании посмотрел на девушку. Он был абсолютно спокоен, будто это не его мать прошлой ночью записалась в коматозники. Николь оставалось только гадать, почему в его голосе не было ничего кроме сухой деловитости и цинизма.

- Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, – Дэвид безошибочно угадал сомнения Николь: не нужно было быть экстрасенсом – у девушки все на лбу было написано. Не дожидаясь, пока подруга перезапустит систему, он сократил расстояние между ними, нагнулся и поднял коробку. – Если хочешь, я все объясню по дороге. Поехали, я отвезу тебя.

Вот уж чего меньше всего хотела Николь, так это оказаться с этим человеком один на один в замкнутом пространстве. Но делать нечего: самые сокровенные вещи ее няни были в его руках, да и от помощи было глупо отказываться. Плюс, возможно, у мужчины были причины так себя вести. Ведь это же Дэвид. Он не причинит ей вреда. Наверное.

- Не смотри на меня так, – не оборачиваясь, крикнул мужчина плетущейся за ним девушке. – У меня спина горит от твоего взгляда. Говори. Я не для того так долго вас разыскивал, чтобы слушать тишину.

- А для чего? – Никки, засеменив, догнала носильщика и зашагала с ним вровень. Точнее попыталась: на один его шаг, приходилось минимум два ее. Плюс, Николь была в балетках, подошва которых была тоньше, чем тесто в пицце: девушка ощущала буквально каждый камушек неровной дороги. Дэвид же вышагивал в черных лакированных туфлях, которые, хоть и покрылись пылью, но зато имели нормальную, функциональную подошву. – Зачем ты здесь, если не из-за своей матери?

- Почему? Я здесь именно из-за Мэриан, – выйдя из клиники, мужчина направился к черному мерседесу. – Я уже давно хотел посмотреть в глаза женщине, променявшей собственного сына на иллюзии.

Открыв багажник, он бесцеремонно бросил в него коробку: его движения были такими резкими и быстрыми, что Николь успела только открыть рот, чтобы попросить мужчину быть поосторожней, но тот уже захлопнул багажник. Как истинный джентльмен, Дэвид тут же подошел к передней дверце и галантно открыл ее перед девушкой: вот это контраст. Она-то уже начала побаиваться, что и ее швырнут в машину примерно так же, как и коробку. Возможно, даже в багажник. – Прошу вас, миледи!

Девушка послушно села, с опаской наблюдая за мужчиной.

- Что ты хочешь этим сказать, Дэвид? Я имею в виду твою маму и иллюзии…

- Лишь то, что сказал, Никки, – мужчина опустился на водительское место и вставил ключ зажигания. – Но ты, видимо, расписала воссоединение с сыном по-другому, верно?

- Что-то вроде того.

- Прости, что разочаровал. Просто, видишь ли, тяжело быть любящим сыном, когда твоя собственная мать вбила себе в голову, что у нее есть еще один сын, – Дэвид, не сводя глаз с бокового зеркала, пристегнул ремень, знаком показывая девушке сделать то же самое. – Сын, которого в глаза никто не видел. И которого она всегда любила больше, чем меня. Тяжело, Никки, видеть, как твою мать забирают в психушку. И уж тем более нелегко, когда к тебе приходит соц. работник и говорит, что твоя мама предпочла лечь в клинику, лишь бы не отрекаться от своей веры. Предпочла реальному сыну воображаемого.

Он говорил это ровным, спокойным голосом, будто часами заучивал текст. Отчитывал его до тех пор, пока тот «не высох» и не стал таким же холодным, как глаза его автора. Мужчина вырулил из-за закутка, где когда-то располагалась парковка (теперь в ней не было надобности, ибо мало кто мог позволить себе пользоваться автомобилем), и выехал на трассу.

- А я ее ждал. Все это время в интернате я ждал ее. Меня дважды забирали в семью, дважды я сбегал. Я верил, что она вернется за мной. Верил, что она ответит на все мои вопросы. Верил, что я ей нужен.

- Но ты нужен…, – робко начала девушка, жалея, что вообще завела этот разговор. Она даже не могла понять, что ее пугало больше: то, что говорил Дэвид, или то, как он это говорил. Уж лучше бы он кричал, в самом деле. Его сухой, ледяной голос никак не вязался с тем, что, должно быть, мужчина переживал на самом деле. Ужасающий контраст.

- Не надо, Никки. Не стоит ее защищать. Я понимаю, тебе сложно в это поверить, ведь ты с ней провела гораздо больше времени, чем я. И при тебе она, сдается мне, редко говорила про Дэниела, так?

- Это не имеет значения, Дэвид…