Фауст

Прелестное виденье!
Густая роща… Чистое теченье —
Вот женщины… они разоблачились…
Во всей красе и прелести явились…
Но всех из них прелестнее одна,
Из рода героинь или богинь она,
Спускает ногу в ясное теченье,
И в гибком зеркале сверкает отраженье
Живого пламени, изгибов идеальных.
Но что за шум над лоном вод кристальных?
То крыльев шум, то свист, то плеск воды,
В испуге девушки попрятались в кусты,
И лишь одна, не показав волнений,
Глядит, как лебедь-царь скользнул в ее колени;
Он предприимчивый, но робок в новизне;
Но вот, как кажется, свыкается вполне[106] —
И вдруг туман спустился над водою
И сцену милую закрыл собою.

Мефистофель

Чего-чего нам не расскажешь ты!
Ты мал, но у тебя обширные мечты.
Не вижу ничего.

Гомункул

Но все понятно мне:
На севере, в туманах, под снегами,
Твой взор не мог свободным быть вполне,
Где рыцари смешалися с попами!
Ты лишь ко тьме отлично приучен.

(Осматриваясь.)

Здесь каменный мешок, он плесенью покрытый,
В нем ужас заключен,
Он затхлостью пропитан.
Проснется спящий, тут и сгинет он.
Источники, красавицы нагие
И лебеди, все это — его сон;
Восторжен он, уверен и красив,
В нем есть предчувствие нездешних перспектив.
Я сам неприхотлив, но все же дни свои я
Не мог бы проводить в такой, как здесь, стране;
Скорее прочь ему, а вместе с ним и мне!

Мефистофель

Такому выводу я только очень рад.

Гомункул

Доволен битвами солдат,
Прельстится дева хороводом,
Доволен всяк в себе приятнейшим исходом.
Я понял, для чего тут подойдет точь-в-точь
Античная Вальпургиева ночь;
Таким исходом, думаю, и он
Останется, конечно, восхищен.

Мефистофель

О ночи этакой я что-то не слыхал.

Гомункул

Неудивительно, где б ты о ней узнал
Вы к привидениям привыкли романтичным,
Но настоящее быть может и античным.

Мефистофель

Какой же путь туда избрать нам нужно
К коллегам-классикам не отношусь я дружно.

Гомункул

Nord-West ты любишь. Сатана;
Мы поплывем к юго-востоку.
Равнина там лежит одна,
Простор дает она потоку:
Течет Пеней в кустах, в лесах.
На живописных берегах
Лежит спокойных бухт немало,
Равнина тянется до скал,
Там древний-новый есть Фарсал.

Мефистофель

Ну, вот чего не доставало!
Борьбы тиранов и рабов!
Все эти войны без концов:
Прошла одна, пришла другая;
Дерутся все, не замечая,
Что всех их дразнит Асмодей,
Незримо скрытый от людей.
Свободы заняты правами,
Дерутся лишь рабы с рабами.

Гомункул