ФАВОРИТ 3

за горло, заполним тропу характерным булькающим хрипом.

Несмотря на неожиданность, один из дружинников, Василий все же успел что-то такое

заметить, и начал оборачиваться в сторону нападавшего. Нет, он не почувствовал

опасности. Они вообще ничего не опасались, и считали охрану князя блажью

Елизаветы. На Ивана Бобровнинского в Пскове разве не молились, всячески

превознося его. Невиданное дело, но по популярности он сегодня затмил даже свою

жену. Впрочем, никто не сомневался в том, что это только временно.

И тут… Он еще успел осознать опасность, и ухватить рукоять сабли. Вот только в

следующее мгновение, он ее выпустил, зажав развалившуюся, кровоточащую гортань.

Хрипя, с небывалой болью вдыхая обжигающий воздух, и полный безысходности, он

осел на землю, глядя на своего убийцу. Невысокий зрелый, хорошо за сорок, муж,

крепкого сложения. Движется с необычайной легкостью и стремительностью.

Расправившись с обоими дружинниками убийца шагнул к князю. Тот успел

почувствовать опасность, но как и его люди был приучен к сражениям. А потому

первое что он сделал, это еще оборачиваясь потянул из ножен саблю. При этом он был

довольно быстр, но недостаточно. Мгновение и клинок убийцы полоснул его по горлу.

И следом, второй, взрезая уже не только трахею, но и яремную вену.

Сабля князя успела только наполовину покинуть ножны, когда все было кончено.

Убийца не останавливаясь не на мгновение проследовал дальше, и вскоре свернул на

неприметную боковую стежку, набитую мальчишками, а Трубецкой завалился на кусты.

Проломившись сквозь тонкие ветви, он упал в траву, и выпучив глаза, хрипя разверстой

глоткой, скончался, оставшись лежать в луже собственной крови. Впрочем, сухая земля

бабьего лета, довольно быстро впитала в себя влагу, оставив только бурое пятно.

***

Сашке наконец удалось улизнуть из дома. Батя у него был сапожником, и тачал

знатные сапоги, передавая науку старшему сыну. И тому нравилось, создавать из

простого куска кожи, красивую и носкую обувку. К делу он со всей душой. Вот только, малец двенадцати лет, мальцом и останется.

А потому малейший намек матушки, мол рыбки свежей давно не пробовали,

мальчишкой был воспринят как руководство к действию. Отец еще толком и не

сообразил, как этого постреленка и след простыл. Сообразивший что к чему сапожник

едва выскочил на крыльцо, а Сашки уже и след простыл. И удочки, уж нету. Глянул на

супругу с осуждением, а та только и того, что пожала плечами. Мол и сама такого не

ожидала.

Вот только не суждено было Сашке сегодня порыбачить. Он уже выбежал по боковой

стежке, на большую тропу, что вела к Великой башне, где любил рыбачить, как вдруг

стал свидетелем нападения. Чуть выше по тропе, какой-то дядька, с двух рук, разом

ударил в шею двоим дружинникам, а потом как-то походя, словно перед ним вовсе и

не великий воин, зарезал князя Ивана Бобровнинского, коий ворогов рубил от плеча

до самого седла.

В испуге, Сашка шарахнулся в кусты, не в силах оторвать взор от убийцы, быстро

поднимавшегося вверх по тропе. Наконец тот достиг стежки, которой пользовался

Егорка, заводила с соседней улицы. Глянул по сторонам, и скрылся в зарослях. Но как

ни краток был миг, что видел его мальчишка, Сашка его все же узнал.

Ну как. Узнал это громко сказано. Видел его недавно пару раз. В первый раз, на дворе

постоялого двора в посаде за Окольным городом. Во-второй, на торговых рядах, здесь

в Запсковье. Детская память она крепкая, и впитывает в себя все как губка. Иное дело, что со временем часть информации уходит на задворки сознания. А со временем, если

ее не тренировать, то многое проходит уже мимо сознания, не задерживаясь в нем.

С минуту Сашка сидел в кустах ни жив ни мертв. Он пребывал в полной уверенности,

что этот аспид его видел, и сейчас непременно, выскочит из кустов, и набросится на

невольного видока. Потом пришло осознание, что глупо так-то сидеть и дожидаться

когда его схватят и убьют. А как же иначе. Та легкость, с которой душегуб расправился с

троими, стояла у него перед глазами так, словно он вновь и вновь видит

произошедшее.

Нервно сглотнув, мальчик сначала попятился, а потом развернулся и побежал

настолько быстро, насколько вообще был способен. В голове не было никаких мыслей.

Даже картина расправы над дружинниками и князем уже исчезла. Зато яркими

красками заиграла другая. И в ней, душегуб поймал Сашку, и со страшным оскалом

резал ему горло.

- Ай!!!

- Ты чего, малец?- Любимов едва устоял на ногах.

Вообще-то он был редким гостем в Запсковской стороне. Но так уж случилось, что

нужно было навестить больного купца. Мужчина солидный, и ложиться в госпиталь на

отрез отказался. Лекарям же при госпитале не возбранялось иметь собственную

практику.

Подумаешь, его переманили из Крыма большим жалованием и возможностью

продолжить научную работу в лаборатории и под руководством Рудакова. Копейка она

лишней никогда не будет. Как и практика. Лекарское дело требует постоянного

совершенствования и все новых пациентов. А то где же еще можно набраться опыта.

По книгам? Вот уж ничуть не бывало. Никакие книги не заменят личных примеров.

- Й-а-а… Дяденька…