Фаворит. Боярин

Сашка с Муромом стремительно проникли в дом. В руках первого появился небольшой фонарь. Вжикнул предварительно взведенный пружинный механизм колесного кресала. Полетел яркий сноп искр. И вот за круглым стеклом разгорелось ровное ацетиленовое пламя, и перед лешаками пролег освещенный коридор.

Более или менее компактные – в понимании Ивана – карбидные фонари с системой поджога и отражателями возникли сравнительно недавно. Но тут же стали весьма популярными. Все указывало на то, что под их производство придется налаживать отдельный завод. На паях, ясное дело. Если хвататься за все, что на ум приходит, никакой жизни не хватит.

Иван, Борис и Емеля также воспользовались фонарями. Ага. С освещением оно куда как лучше получается. Дверь вправо. Карпов неуклонно движется за лешаками, прокладывающими путь. Емеля скользнул в проем, проверяя помещение. Дверь влево – и туда устремляется Борис. Эти действия оговаривались предварительно.

Второй этаж. С улицы доносится лай, тут же сменяющийся громким визгом. И следом лай сразу нескольких собак с заднего двора. По описанию Луки там имеется сад. Ноги, обутые в поршни, ступают совершенно бесшумно. Дом купец содержит в полном порядке, не скрипнула ни одна половица. Однако толку от этого…

– Кто тут? – Голос встревоженный и в то же время угрожающий.

Хлоп-п!

– А-а-а, с-су-у!..

Хлоп-п!

– Уйо-о!..

– Лежи не дергайся, – это уже Муром, навалившийся на купца.

Угу. Один светит и страхует, второй делает дело. А вот Емеля и Борис. Разом скользнули в комнату, откуда появился купец. Женский вскрик. Хлесткий удар. Возня. И вот в дверях появляется Емеля:

– Баба. Порядок, Борис вяжет.

Иван глянул на купца, сверлящего ненавидящим взглядом людей с прикрытыми платками лицами. Вот же паскудник. А где страх? Ага. Вот он. Пришел вместе с осознанием того, что на помощь рассчитывать не приходится.

– Гадаешь, кто это к тебе в гости припожаловал? – не выдержал Иван.

При этом он наблюдал за тем, как связанному по рукам и ногам купцу втиснули в рот кляп. Теперь же наскоро накладывали повязки на правую руку и правое бедро. Ага. А вот и пистоль лежит на полу. Странно, но при падении курок не спустился. Вот, значит, как. Боевитый купец. Оружие в спальне держит.

– Понимаю, догадаться трудно. Слишком многих на тот свет спровадил. И счет могут предъявить откуда угодно. Но ты потерпи. Недолго осталось. Вот выберемся за городскую стену, а тогда уж и поговорим. Муром?

– Порядок. Повязки наложил. Так себе работенка, но кровью не изойдет, – доложил лешак.

– Вот и ладушки. Борис?

– Закончил уж, – появляясь в дверях, ответил здоровяк-телохранитель.

– Все уходим.

Отход прошел куда быстрее, чем штурм. Вот только под нескончаемый собачий аккомпанемент. В лай оставшихся в живых жилинских псов влился хор соседских сторожей. Что ни говори, а слобода не из последних, и в каждой усадьбе собак предостаточно. Правильно воспитанный пес куда надежнее человека, потому как никогда не предаст.

Город покидали через прореху, указанную все тем же Лукой. Их вообще хватает во всех городских стенах. Потому как протяженность слишком большая, содержать же их в порядке – удовольствие довольно дорогое. Опять же, случись враг – и та прореха не особо-то поможет. Причем не только штурмующим, но и диверсантам. Уж горожане-то знают, откуда к ним может прийти беда. Но зато ими можно воспользоваться вот так. Когда нужно по-воровски проникнуть за стены или выскользнуть наружу.

Лошади с коневодом нашлись именно там, где и должны были быть. Как и двое товарищей, отправившихся за Захаром.

– Как у вас?

– Порядок, Иван Архипович, взяли тепленьким. Спит. Думается мне, он так и не понял, что с ним случилось.

– Ну и сладких снов ему. Напоследок.

– Мм!..

– Что, купец, понял, кто я? Вот и молодец. Возьми с полки пирожок. Дурень ты, Игнат Пантелеевич. Тебе еще когда сказано было, чтобы ты дурью не маялся и обходил меня стороной. Дважды было сказано. А ты что же?

– Мм!..

– А неинтересно мне, что ты там хочешь сказать. Прибереги все это для пыточной и совета бояр господина Пскова. Муром, перевяжи его как положено. Он должен доехать до места живым и способным к разговорам.

– Все сделаю в лучшем виде, Иван Архипович. Даже не сомневайся. Даром, что ли, с нами убивал время лекарь.

– Вот и ладно. Готовимся. Как только с повязками покончим, сразу в путь. На отдых станем с рассветом.

Глава 10

Ультиматум

Нет, все же очень хорошо, что у псковских бояр горлатки не такие высокие, как у московских и новгородских. В локоть высотой, головной убор жутко неудобен. Правда, предназначение у него статусное, а потому на это не обращают внимания. А потом человек – он ведь ко всему привыкает. Вот и с этим убожеством свыкаются.