Фаворит из будущего

В тот день Ее Императорское Величество изволили выйти из спальни, откуда не выходили уже неделю из-за слабости и недомогания и прошли в летний сад, где повелели накрыть столы для завтрака. Придворная свита отметили приподнятость августейшей особы, даже приветливость. Она шутила и сказала, что надобно заказать новые платья для балов. Челядь воодушевилась, ведь последний бал во дворце отгремел более года назад!

В одной из крохотных гостевых комнатушек сидел Александр Чернышев, замерев и сцепив руки. Получиться или не получится? Быть или не быть? Понравится Елизавете Петровне ее самочувствие и решит она дальше пользоваться его услугами или нет? Мать Саши не раз говорила, что в запущенных случаях после процедуры очистки кишечника люди чувствовали огромное облегчение. Еще бы! Если много грязи, то при первой генеральной уборке ее много и выйдет.

Под вечер дверь комнаты отворилась, и на пороге появился Шувалов. Лицо его довольно улыбалось.

– Ну, братец, угодил! Государыня матушка весь день изволит быть в добром здравии и настроении. Так что продолжай ставить свои клистиры. Ты говорил, что хочешь еще вечером клистир поставить, чтобы государыня легче ко сну отошла?

– Да, Ваше сиятельство.

– Вот и ставь! А это от меня, – царский фаворит вынул из кармана камзола перстень и протянул Чернышеву. – Заслужил!

– Премного благодарен, Ваше Сиятельство!

„А ведь пошло дело! Глядишь, и не умрет Елизавета Петровна на это Рождество. Поживет еще и сможет отомстить Фридриху за его оскорбительные шутки в ее адрес“.

Когда король Пруссии узнал, что Австрия, Россия и Франция создали союз против него, он тут же обозвал его союзом трех котильонов, то есть юбок. Тогда Австрией правила Мария-Тереза, Россией Елизавета Петровна, а Францией могущественная фаворитка Людовика XV маркиза де Помпадур. Марию-Терезу он называл не иначе, как котильон номер один, Елизавету – котильон номер два и маркизу де Помпадур – котильон номер три.

Услышав такое оскорбительное прозвище, российская императрица поклялась, что победит Пруссию во чтобы то ни стало. Даже если ей придется продать половину своих платьев и бриллиантов. Продать весь гардероб российской императрицы – слишком много чести для крошечной Пруссии!

* * *

Санкт-Петербург, 1 (12) августа 1761 года.

– Гришь, удивляюсь я тебе. С великой княгиней любовь крутишь, а не можешь снять себе жилье попросторнее. Три каких-то зачуханных комнатушки, – Алексей Орлов с размаху бросил свое немаленькое тело на видавший виды диван. Тот жалобно скрипнул.

– Не буду я у нее ничего просить! Захочет, сама даст. Я не альфонс какой-то! – Григорий Орлов придвинув стул, сел напротив брата. – Сказывай, что за срочность. Скоро уж полдень, а мне вечером надо быть во дворце. Неужто приглашения в Ораниенбаумскую крепость достал?

– Нет, не достал. Петр не хочет нервировать свою тетушку, государыню Елизавету Петровну большим празднеством в честь своей любовницы, поэтому списки гостей ограниченны. Даже Екатерины не будет. А то бы у нее мог приглашение попросить, – пошутил Алексей.

Григорий шутки не понял.

– Да ты с ума спятил! Кто ж женку приглашает на день рождения любовницы!

– Да пошутил я, успокойся! – Алексей хлопнул брата по колену.

– Ну, раз по спискам попасть не можем, значит, так проникнем!

– Ага! Ров с водой преодолеем, вал и голштинцы нас не заметят. А ежели из пушки по нам пальнут?

– Че ты скалишься! – Григорий резко подскочил. Стул отлетел в сторону. – Не хочешь в деле участвовать, так и сказывай. Сам пойду!

– Не горячись! Придумал я, как в крепость попадем. Сядь! Ты мне свет от окна застишь!

Григорий мигом послушался брата.

– Дружу я с одним сержантом из нашей роты. Бобылев его фамилия. Кличут Афанасием.

– Это не тот ли, которому я перед Екатериной хлопотал, чтобы дали десять рублей, а то у него мать с отцом дома лишились при пожаре?

– Он! – подтвердил Алексей. – Твое участие он помнит и постоянно передает поклоны тебе. У него есть младший брательник. Он у Собакина одним из приказчиков служит.

– Кто таков с такой звучной фамилией? – Григорий рассмеялся.

– Это главный поставщик мяса государыни нашей. Он еще собирает питейный сбор здесь, в Москве и в Кронштадте.

– Не понимаю я тебя, Лешка. К чему клонишь-то?

– К тому, что этот Собакин поставляет мясо и Петру в Ораниенбаум! И на эти празднества тоже!

– Так ты что, предлагаешь в крепость попасть в бочке вместо солонины? – Григорий удивленно посмотрел на брата.

– Ага! Сержант этот Афанасий божится, что его младший брательник все устроит в лучшем виде.

– Ты что, ему про наш план рассказал?! – Григорий вскинулся на стуле.

– Да, успокойся ты! Обманул я его. Сказал, что хочешь с Екатериной повидаться. Мочи нет. Я же тебе в этом подсоблять буду. О том, что у тебя шашни с великой княгиней, в гвардии уже слушок пошел.

– Допустим, бочки в крепость привезут. Что далее? Поставят в каком-то сарае и запрут. А то и вовсе в подвал спустят.