Фаворит (СИ)

Возница гнал лошадей что есть мочи. Карета раскачивалась на мягких рессорах, как утлая лодчонка на морских волнах, вызывая тошноту. Теснота давила: моя душа любила просторы и плохо переносила замкнутые пространства. Скорей бы уж добраться до места.

Сам переход через пространственный коридор, который открыл для нас заспанный и недовольный маг, я почти не запомнил. Несколько шагов по полутемному коридору, где стены вибрировали и грозили расплющить нежеланных путников, и вот мы уже в столице. На улицу нас выпустил такой же сонный служитель магии. Еще полчаса по улицам никогда не спящей Альтерры, и карета без гербов и прочих знаков отличия остановилась возле двухэтажного особняка.

— Дом снят на твое имя, — сказал де Ламбер, доставая ключ.

— Стоило ли тратиться, — я пожал плечами и вдохнул прохладный утренний воздух. На небе гасли последние звезды, а на горизонте все ярче проступала широкая полоса, предвещавшая скорый восход солнца.

— Все должно выглядеть правдоподобно.

Я снова пожал плечами: деньги не мои, не жаль.

— Думаю, что стоит немного отдохнуть с дороги, — де Ламбер самолично препроводил меня в спальню.

При свете разгорающегося утра было видно, как осунулся он за время пути. Темные круги залегли под глазами, а отросшая щетина придавала ему откровенно болезненный и неопрятный вид. Вот когда можно порадоваться своей эльфийской крови: и борода не растет, и выносливости чуть поболе.

Сборы, как ни странно, прошли легко. Доверенный слуга, явившийся помочь мне обрести достойный звания фаворита вид, смущенно кашлянул, обнаружив, что бритва и специальный воск не пригодятся. Природа обо всем позаботилась и так — волосы на теле у меня не росли.

Надеть рубашку, ладно скроенный жемчужно-серый камзол и узкие бриджи оказалось делом пяти минут. Слуга помог скрепить аграфом шейный платок и одобрительно кивнул — остался доволен. Туфли с большой по последней моде серебряной пряжкой завершили образ. Не заметить меня теперь было нельзя. В море вечерних, а потому глубоких и ярких цветов я выделялся как одинокая льдина в майском пруду.

Наемный экипаж доставил меня ко дворцу, где перед входом уже собралась изрядная толпа. Я вздохнул с облегчением, теперь можно было не бояться заблудиться или потеряться: людское море хочешь не хочешь, а вынесет туда, куда нужно.

— Всемилостивейший Государь Хлодмейрвиг, владыка людей и не людей, царь великий, царь сильный на земле и на морях, благословенный богами император Альтерры, король Флакта, Аррунта и Плайна, верховный правитель Ан-Бельта, Руадана, Рудаури и Слиав Койне, коронованный на Холме, владетель всех земель от Нагарана до Таша, архонт над архонтами вольных городов Форибоса, светлейший законоговоритель городов Внутреннего моря, первый из всадников Пустоши, великий князь Вейертский, Велетский, Сиэльский, Кутехандский и прочая и прочая, владетель и протектор Зелёных и Дальних островов! — после долгого ожидания, наконец, провозгласил церемониймейстер.

Я пришел в восхищение: чтобы выговорить без запинки имя монарха и его полный титул, нужна долгая тренировка. Надеюсь, что мне не придется обращаться к нему фамильярно “дорогой Хлодмейрвиг”, а достаточно будет простого «ваше величество». А еще лучше, если вся гениальная затея главы Службы безопасности провалится, не начавшись. Я позволил себе немного помечтать, как возвращаюсь обратно в гарнизон… По всей видимости, пешком, поскольку ни денег в карманах, ни знакомых в столице я не имел, а соответствующая служба вряд ли проявит ко мне хотя бы толику сочувствия.

Тем временем окружающие пришли в волнение, спешно освобождая центр зала, по которому должен был пройти император. Я оказался прижат к колонне, где-то в конце, чему был несказанно рад. Этикет требовал после объявления склониться в глубоком поклоне на все то время, пока Его Величество не проследует к трону, а судя по величине зала, стоять, согнувшись, пришлось бы долго. Лучше оказаться позади, так хотя бы можно остановить взгляд на аппетитных формах придворных дам.

Император к трону не спешил. В зале гулко отдавались его неторопливые шаги и размеренные удары трости об пол. В небольшом просвете между чужими юбками и бриджами были видны ноги Его Величества. Стройные икры, обтянутые белыми чулками и туфли, почти ничем не отличающиеся от моих, разве что тонкой красной полоской вдоль каблука. Моде оказались подвластны все, даже император. Хотя он вполне мог быть ее законодателем, но в это почему-то верилось с трудом. Обычно новые веяния приходили к нам с эльфийских земель, вот кто знал толк в нарядах. Людям оставалось лишь восхищаться и повторять.

Его Величество занял свое место, придворные вздохнули с облегчением. Я получил возможность разогнуться и оглядеться. Смотреть, по большому счету, было не на что. Множество разряженного в пух и прах народа, праздно шатающегося по залу, выискивающего знакомых и поводы для сплетен. Ничего нового. В нашем захудалом приграничье торжественные приемы проходили примерно так же.