Фаворит (СИ)

— Халат подать? — Его Величество оторвался от просмотра бумаг, я кивнул, и он лично принес из ванной комнаты темно-синее шелковое неглиже.

Мне оставалось только вежливо поблагодарить за оказанную милость и напялить практически ничего не скрывающую тряпку — все равно это было лучше, чем совсем ничего. Под жарким взглядом императорских глаз я чувствовал себя неуютно. Тончайший шелк облегал тело, четко очерчивал контуры ног, открывая их порой выше колена при малейшем движении. Я упорно делал вид, что все в порядке вещей. Благо, сам Его Величество сидел у стола в таком же халате, видимо, поделившись со мной парным.

— Присаживайся, ты предпочитаешь чай или кофе по утрам?

— Чай, благодарю вас, Ваше Величество, — я повиновался и устроился в кресле напротив и со смешанными чувствами следил, как сам император наливает мне из чайника густую терпкую заварку.

— Клоди! Это правда? — в спальню ворвался мужчина, чем-то неуловимо похожий на Его Величество.

— Что именно, дядюшка?

Я попытался встать, одновременно придерживая полы халата.

— Сиди, — махнул рукой император и подогнул под себя ногу.

— Клоди!

— Дядюшка, мы завтракаем.

— Даже и не думай, что я уйду без объяснений! — дядя топнул ногой, привлекая внимание к мускулистым икрам и изящным щиколоткам, которые выгодно подчеркивали кремовые, в тон остальному костюму, чулки.

— Дядя…

— Для начала я бы хотел узнать, где мой, — тут он немного запнулся, глядя на меня, — подарочек.

— Унесли в мертвецкую, — холодно ответил Его Величество и обратился ко мне уже гораздо ласковее: — Тост с джемом или омлет?

— Как?! — воскликнул дядюшка.

— Он и так провалялся в спальне всю ночь, а завтракать с мертвецом все же моветон, согласитесь, дядя.

— Но…

— Все потом, — император остановил своего родственника мановением руки и сунул мне тарелку с небрежно намазанными маслом тостами.

— Благодарю, Ваше Величество, — оставалось только поблагодарить за такую милость.

— Клод, зови меня Клодом. Это домашнее имя, полное совершенно ужасно.

— Это большая честь для меня.

— Пустое, — отмахнулся император.

— А так всегда бывает: родители не могут договориться, а страдают дети, — ехидно вклинился в разговор дядюшка.

— Батюшка настаивал на родовом имени Мейрвиг, а матушке хотелось, чтобы сына звали Хлодвиг, — пояснил Его Величество устало и побарабанил пальцами по столу, но дядюшка намеков понимать не спешил. Помедлив, он начал было: — Дядя…

— Нет, милый племянничек, даже не надейся. Я не собираюсь узнавать новости последним и опускаться до сбора сплетен!

— С родственниками порой так трудно…

— Да! — радостно подтвердил дядя и потер руки. — И ты мне должен компенсировать моральный ущерб за выполнение прошлого деликатного поручения.

— О боги!

— Конечно, как к гномам с тайной миссией посылать, так достоин знать государственные секреты, а как честно рассказать, что происходит, так…

Я чувствовал себя ужасно неловко, внезапно став причиной пикировки родственников. Встать и уйти было немыслимо — никто не отпускал, а статус мой был столь неопределен, что понять, как себя вести в столь неоднозначной ситуации, оказалось невозможно.

— Вот вы, молодой человек, — дядюшка решил зайти с другого конца и апеллировать ко мне: — Вы считаете нормальным держать родственника в неведении?

Ответить я не успел — служба безопасности доставила папеньку. Тот был в ужасе и трясся, как лист на ветру, еще больших страданий ему доставляло то, что времени одеться ему не дали. Поэтому пред светлые очи Его Величества он предстал в длинной ночной рубашке из теплой фланели — в доме нашем даже летом гуляли страшные сквозняки и было довольно прохладно — и ночном колпаке, скрывающем десятки папильоток.

— Пощадите, Ваше Величество, — побелевшими губами прошептал он и попытался рухнуть на колени, но вместо этого повис на руках сопровождающих.

— Отчего такие печальные мысли? Или вы за собой знаете какие-то грехи, которые требуют покаяния? — Император нахмурился.

— Нет, Ваше Величество! Я верен короне.

— Вот и замечательно, поскольку пригласили мы вас по исключительно приятному поводу.

Я закусил губу и опустил глаза, успев заметить, как папенька выпрямился и попытался принять более уверенный вид.

— Барон де Кантен, мы просим руки вашего сына и родительского благословения.

Папенька нервно икнул и быстро закивал. Похоже, он был готов уже провести остаток дней в казематах, а тут внезапно оказалось возможно отделаться малой кровью. Вряд ли он думал сейчас о наследниках, такой брак по определению для меня был бы бездетным, но как сразу повысится статус! Мне казалось, что мысли у папеньки в голове несутся с ураганной скоростью. Ради такого союза он сам бы женился и произвел еще одного наследника, невзирая на отвращение к плотской стороне жизни.

— Благословляю, благословляю на долгую счастливую жизнь, — бормотал между тем едва пришедший в себя батюшка, — радость-то какая, благодарю за оказанную честь!

Император благосклонно улыбался, дядюшка держался за сердце и открывал рот, силясь что-то сказать.

— Клоди! — наконец сумел выкрикнуть он.